Знакомство с разумной религией Иммануила Канта

Помимо человечности, или социальных отношений, каждый человек являет собой личность, что выражается для Канта в представлении человека одновременно как рационального и как ответственного существа. Личность человека склонна к восприимчивости относительно морального закона как достаточного для проявления власти выбора, отмечает Кант. Он именует такую восприимчивость к простому уважению морального закона в нас моральным чувством, которое, однако, само по себе ещё не манифестирует добрый характер или добрую личность, но служит, тем не менее, основанием для проявления власти выбора. Власть выбора манифестирует для Канта добрый характер, который, как любой иной характер свободной власти выбора, есть нечто, что может быть приобретено. Идея морального закона вместе с неотделимым от него уважением к нему не представляют для Канта склонности в личности: это и есть сама личность как идея человечности, рассматриваемая чисто интеллектуально. Субъективная же основа нашего принятия этой склонности к восприимчивости к моральному закону представляется Канту дополнением к личности и поэтому заслуживает признания как склонность.

При рассмотрении возможностей этих трёх склонностей Кант не видит никакого разума в животном начале, гуманистическое начало коренится для него в разуме, который практичен, но в свою очередь сам подчинён склонностям иного характера; наконец, только в рациональной личности разум правит безусловно, считает философ и приходит к общему заключению, что склонности человеческого существа в своей комбинации и составляют его сущность.

При более пристальном взгляде на личность человека философ обнаруживает вместе со склонностью к добру также и склонность ко злу, скрывающуюся в природе человека. Кант понимает под склонностью / propensio (Лат.) субъективное основание возможной приверженности, или привычного желания / concupiscentia (Лат.), которое проявляет себя в каждом человеке. Склонность есть приверженность к желанию удовольствия, которое, будучи прочувствовано и пережито субъектом, рождает желание повторения этого удовольствия. Кант приводит пример с дикарями, которые приобретают склонность к опьяняющим субстанциям: не имея опыта опьянения или желания к тому состоянию, которое создаёт опьянение, одного единственного опыта опьянения достаточно для того, чтобы у дикарей возникло неудержимое желание к этим субстанциям. (Religion 52) Кант упоминает, что склонность может быть врождённой, но не обязательно: она может быть приобретённой в результате описанного выше принятия волевого решения как выражение добра, но также может быть принята на себя самим человеком и выражать зло. При условии, что склонность как таковая принадлежит сущности человека, Кант приходит к убеждению, что склонность человека является природной склонностью ко злу. К этому утверждению Кант добавляет, что способность или неспособность воли, возникающая от природной склонности принимать или отвергать моральный закон и его начала, характеризует человека с добрым или злым сердцем.

Кант отмечает три уровня этой природной склонности ко злу. Первый уровень видится Канту в общей слабости человеческого сердца сохранять согласие с началом, принятым с помощью разума. Эта хрупкость / fragilitas (Лат.) человеческой природы выражена в жалобе Апостола Павла: «То, что я хочу делать, я не делаю…». Второй уровень Кант определяет как измену моральным побуждениям с имморальными, как нечистоту. Нечистота / impuritas, improbitas (Лат.) человеческого сердца состоит для Канта в том, что действия, якобы совершённые по обязанности, не совершены чисто по обязанности. Третий уровень падения перед злыми началами видится Канту в оскудении человеческой природы. Это оскудение / visiositas (Лат.), или коррупция, разложение человеческого сердца выражается в склонности власти выбора к имморальным началам, подавляющим моральные побуждения. Кант именует такое оскудение извращением / perversitas (Лат.) человеческого сердца, поскольку этический порядок в отношении побуждений свободной власти выбора переворачивается с ног на голову. (Religion 53)

Любая склонность может быть или физической, когда она проявляется в человеческой власти выбора как природного существа; или моральной, когда выбор совершается в пользу морального существа. Физическая склонность не есть склонность ко злу в понимании философа, тогда как моральная склонность происходит от свободы, и это приводит Канта к заключению, что склонность ко злу может быть отнесена только к моральной функции выбора. (Religion 54) Под концепцией склонности Кант понимает субъективно определяющую власть выбора, который предшествует любому поступку и как таковой не является ещё самим поступком. (Religion 55)