Знакомство с родителями

— Снимите номер, а? — весело посоветовали откуда-то сбоку, потом кто-то присвистнул, и Шон наконец-то оторвался от ее губ. Дебби, осознав, в каком она положении, смущенно завозилась, пытаясь спрыгнуть с рук парня.

Шон помедлил, а затем аккуратно опустил на землю. Но не отпустил из рук.

— Спасибо за совет, амиго, — усмехнулся он, не глядя на того, кто говорил, — завидуй молча.

В ответ ему раздался веселый смех, Дебби еще сильнее смутилась, хорошо, что в темноте ее свекольного лица уже не было видно.

Шон взял ее за руку и повел прочь из толпы. Молча. И это было правильно, потому что разговаривать в тот момент Дебби была не способна.

6

— Деб, это, бл*, самое лучшее мое утро, — хрипит Шон и подтягивает Дебби к себе повыше, чтоб поцеловать. И распластать на груди, опять смещая ниже.

— Давай, малыш, трахни меня, — командует он, и Дебби только усмехается про себя. Это так мило. Он в самом деле, до сих пор, считает, что он главный. Что он решает. Смешной.

Она прикусывает губу, мягко целует напряженные мышцы живота и спускается вниз, оттягивая время. Потому что не он решает. Не он.

— Малыш… — шепчет Шон, глядя на нее беспомощно и сердито. Ему надо быстрее в нее. Дебби тоже надо, но еще она хочет поиграть. И играет.

Наслаждаясь его умоляющим взглядом, его резкими выдохами и попытками сдерживаться. Она сама решит, когда. Сама.

И Шон ей позволит это сделать, она твердо знает.

Тогда, после шоу китайских фонариков, после неожиданного и такого сладкого оргазма, после бешеного поцелуя, они вышли к стоянке. Шон оперся на байк, притянул ее к себе. Посмотрел в глаза. Наверно, искал раскаяние, может, опасения, а может, и сожаление. Но ничего этого не было. Потому что Дебби ничего подобного не испытывала. И не собиралась испытывать.

— Малыш, в мотель? — Шон был прямолинеен. После того, что произошло, смысла играть не было. Да и не любил он игры.

Дебби кивнула. Она тоже не любила игры.

— Ты же понимаешь, что там будет, да?

Дебби опять кивнула. Не отводя взгляда. Конечно, понимала. Не дура же.

— У тебя давно парня не было?

Дебби помедлила. А потом, решив, что честность — самое выигрышное в этой ситуации, просто ответила:

— Никогда не было.

Она не ждала какой-то особой реакции. Такому парню, как Шон, в принципе должно быть пофиг на то, девственница она, или нет. Если не пофиг, и он сейчас даст заднюю, значит, она неправильно о нем думала.

На мгновение в его глазах мелькнуло удивление.

— А ты очень горячая для целочки, малышка, — улыбнулся он. И притянул к себе ближе. — Уверена, что тебе это нужно? Я ж не особо нежный парень.

Дебби, едва сумев скрыть вздох облегчения от того, что он это так спокойно воспринял, только кивнула опять. Шон еще пару секунд поизучал ее лицо, а затем кивнул.

— Садись, малыш.

Посадил ее на байк, прижал к себе и вырулил со стоянки.

И Дебби в это момент думала о том, что правильно она выбрала борьбу. Очень правильно. Если от легкой разведки такое удовольствие… То… Это должно быть невозможно приятно.

Мотель был среднего класса, в принципе, Дебби ничего особенного и не ожидала.

Чисто, это самое главное. Дебби зашла в номер и замерла на входе. Она была полна решимости, пока ехали, но вот сейчас, конкретно в этот момент, увидев широкую кровать, занимающую половину комнаты, начала пугаться.

— Выпить хочешь?

Шон, встав позади нее, как в парке, обнял, мягко вдохнув ее запах. И щедро делясь своей уверенностью. Спокойствием. И, как ни парадоксально, надежностью. С ним было до странности надежно, именно это осознание осенило Дебби.

Вся ее пугливость, весь страх, ушли, она расслабилась и оперлась о крепкую фигуру парня, желая отхватить побольше спокойной уверенности в том, что все происходит правильно. Для нее правильно.

— Нет.

— Давай чуть-чуть? Расслабишься…

Он все трогал и трогал ее, руки, опытные и умелые, скользили по тонкой фигурке, пока что мягко и аккуратно. Немного вниз, под пуговку джинсов, немного вверх, чуть сжимая небольшую грудь в тонком белье.

— Лучше ты сам… Меня расслабь…

Дебби выговорила это и замолчала, удивленная, что такое вырвалось. И Шон, похоже, удивился. А потом развернул ее к себе, приподнял за подбородок, отправляя в память флэшбэки о том, как совсем недавно так же трогал ее на остановке автобуса, заглянул в глаза.

— А ты рисковая девочка, да? Не боишься?

— Это же будет не больно?

Он замер, все смотрел на нее и смотрел, словно в первый раз видя по-настоящему.

А Дебби опять прикусила язык. Дурочка. Ну как это, не больно? Больно, конечно же! Но по-другому не бывает. И, если ее так к нему тянет, все равно тянет, несмотря на боль, несмотря на полное понимание того, что это не ее парень, не ее вариант вообще, то надо действовать.

Дебби, несмотря на довольно строгое воспитание, никогда не была ханжой, и не собиралась, как некоторые ее, очень, кстати, малочисленные, ровесницы на родине, в маленьком городке Кливленд-Хайтс, хранить свою девственность для единственного, или переживать по этому поводу. Это глупо. И никому не нужно. Но и просто так спать с первым встречным, чтоб ее лишиться, она не собиралась.