Знакомьтесь, Гагарин!

– Ты права, выбора нет.

Гагарин не стал тянуть и вставил ключ в отверстие, чуть повернув по часовой стрелке.

В первую секунду ничего не случилось, а потом корабль едва заметно завибрировал.

Зал стал преобразовываться. Помимо двух кресел и приборной панели из пола стали прорастать различные предметы, изменяя пространство корабля, разделяя его по-новому, но в привычных для землян координатах.

Появились внутренние переборки, короткий коридор, несколько кают. Один из малых экранов схематично рисовал новый план помещений. Вскоре корабль превратился в стандартную прогулочную яхту экстра-класса. Все стеллажи с кристаллами сами собой сместились в единственное помещение – своего рода склад, хранилище.

– Так, сработало, но пока это все сплошная лирика, – заметил Никита. – Системы автоматически подстраиваются под новых владельцев в соответствие с их вкусами и привычками. Вот это техника! Какой высочайший уровень!

– Угу, – буркнула в ответ стажерка. – Только вся эта техника пока против нас работает. Сколько людей погибло.

– Ничего, – обнадежил ее инспектор, весь погруженный в радужные мечты. – Вот разберемся с управлением и заставим ее послужить человеку.

«Пока настоящие хозяева не придут и не отберут игрушку», – подумала Даша, но вслух этого не сказала. Гагарин и так возбужден свыше всякой меры, пусть побалуется. Как мальчишка, честное слово. Хотя и лет-то ему еще немного, едва за двадцать. В некоторых мирах, где требования были более жесткими, они оба еще являлись несовершеннолетними. Ее отец говорил всегда, что, будь его воля, он вообще совершеннолетие считал бы с двадцати восьми лет. Мол, к этому возрасту человек уже пожил, набрался опыта, получил образование, поработал. Другими словами, полностью сформировался как личность. Такому и принятие важных решений доверить можно. А восемнадцать – двадцать лет – еще не возраст. В эти годы думается о чем угодно, но не о серьезных вещах. Мир делится на черное и белое. Все воспринимается ярко, даже чрезмерно ярко. Любая идея кажется великой. В таком возрасте хорошо совершать революции. Вот только лет через десять поймешь, что был не прав, раскаешься, но будет поздно.

– Мы сделаем мир лучше! С такими-то возможностями!

В этот момент Гагарин и напомнил Даше этакого молодого революционера-мечтателя, с головой, полной идей, желающего сломать старые порядки и построить новые, основанные на собственном понимании жизни. И глаза горят лихорадочным огнем будущих свершений. Ох, беда-беда. Пропадает человек. И это еще один из лучших!

– Можем мы как-то узнать, что происходит снаружи? Американцы уже должны были добраться до места. Как-то выведи картинку на обзорный экран.

– Сейчас, секунду, – пальцы Никиты забегали по клавишам. – Смотри, управление тут, как на обычном корабле, даже еще проще. И в одиночку справишься с системами! Видно, корабль собрал информацию из доступных источников, пока ждал возвращения Горски на дне океана. И теперь прекрасно умеет имитировать земные системы, а уже потом сам преобразует сигнал в нужный ему.

В подтверждение его слов слева вырос широкий экран, тут же показавший океан с нескольких ракурсов.

Брошенная шлюпка так и висела над кораблем, но и Крылова оказалась права, американцы уже подлетели. Напротив, буквально в десятке-другом метров, завис чудовищный корабль штурмовиков. И все его орудия были направлены прямо на маленький, практически игрушечный, кораблик Горски.

Одновременно с изображением раздался и голос, нудно повторявший раз за разом одну и ту же фразу, сначала по-английски, потом с жутким акцентом по-русски:

– …Сдавайтесь, всякое сопротивление бесполезно. Мы гарантируем вам жизнь и беспристрастный суд! Сдавайтесь!..

– Суд они нам гарантируют, – взъярился Никита. – Сволочи!

Он нажал одну из кнопок и из приборной панели выехал штурвал, какие используют обычно в неболетах для маневров на малой высоте.

Гагарин потянул штурвал на себя, и корабль тут же повиновался, поднявшись на полметра вверх.

– Осторожно, там же шлюпка! Не задень!

– Знаю, – отмахнулся инспектор. – Я стараюсь.

У него получилось, корабль качнулся и уверенно отлетел на десяток-другой метров в сторону, оставив шлюпку позади.

– Не пытайтесь бежать! – американец сменил тон с показушно-безразличного на угрожающий. – Иначе будете уничтожены! Заглушите двигатель и откройте внешние люки. Повторяю: не пытайтесь бежать…

– Вот заладил! – рассердился Гагарин.

– У них орудий достаточно, чтобы уничтожить половину планеты, – осторожно заметила Дарья.

Словно в подтверждение ее слов одно из малых орудий внезапно выстрелило. Шлюпка, болтавшаяся там, где ее оставили, взорвалась огненным фейерверком. Не помогла даже дополнительная броня. Один выстрел, всего один!

– Это было предупреждение, – голос в динамиках звенел. – Если вы в течение пяти минут не выполните наши требования, мы будем вынуждены вас атаковать. Это было последнее предупреждение. Время пошло.

– Что будем делать? Сдаваться? – полюбопытствовала Крылова.