Знакомьтесь – Юджин Уэллс, Капитан

– Твою официальную биографию он изучил. Установку на то, чего мы хотим, получил. А больше ему и не нужно. У таких ребят на любой вопрос есть несколько вариантов универсальных ответов. Он бьет эту публику их же оружием. Главное – ничего толком не сказать. Главное – верно расставить акценты. Ни один шакал через него не просочится. Он профессионал. Работай себе спокойно.

Я и начал работать. Мишель можно верить. Вот только эти чертовы придурки в комбинезонах и с кольцами в ушах мне все еще досаждали изрядно. Откуда бы я не появился – они тут как тут. Лезут, толкаются, щиплют, что-то орут, норовят что-нибудь от одежды оторвать. Прямо у отеля сорвали с меня противосолнечные очки – только я их и видел. Каждый выход из машины и посадка в нее – пытка для меня и бой для охраны. Триста двадцатый едва сдерживается, чтобы не кинуться в драку. Очень его эта публика раздражает. Даже полицейские, что каждый раз оказывались рядом – где толпа, там и они, – не всегда помогали.

Небольшой полукруглый зал оказался очень уютным. Другого слова и не подберешь. Слова тут же гаснут в мягких панелях, говоришь, как в воду – идеальная акустика. Мягкий рассеянный свет откуда-то снизу. Легкие удобные полукресла – бери любое и садись куда понравится. Парни расселись, кто где. Инструменты на коленях. Щипач негромко тренькает, подстраивая гитару. Седой Варвар до блеска начищает губную гармонику на штативе. Остальные просто сидят небольшой кучкой, вытянув ноги, и вполголоса лениво треплются ни о чем. Нарочито грубо установленная аппаратура громоздится двумя большими грудами.

– Привет! – говорю с порога. Надо же что-то сказать. Может быть, эти ребята как-то по-другому здороваются. Но я не знаю, как именно надо. В общем, чувствую я себя под их взглядами не слишком в своей тарелке.

– О! Красный Волк явился! – радостно скалится Чертополох. – Дай пять! – И он звонко хлопает по моей ладони.

– Здорово, чувак! – не вставая и не меняя позы, жмет мне руку Торки.

– Явился? Привет! Пива хочешь? Падай. Где шлялся? – нестройно отзываются остальные. И я почему-то начинаю чувствовать себя так, словно знаком с этой компанией всю жизнь, вот только отошел на минутку за сигаретами. Здоровское это чувство, скажу я вам, быть своим.

– Опаздываешь, лидер, – Варвар прячет в карман тряпицу для полировки. – Мы тут с час уже тусуемся.

– С час? – удивляюсь я. – Помощник Джека сказал, что репетиция в два. Сейчас без одной минуты.

– Кто ж на репетицию вовремя приходит, чувак, – снисходительно улыбается Иван. – Бывает, на нее опаздывают, но чаще приходят пораньше. Потрепаться, пивка попить, стр?мент наладить. Кому надо – и опохмелиться. Настроиться, в общем.

– Я не знал. Буду иметь в виду.

– Да ладно тебе. Не обращай внимания. У каждого свои приколы. Будь собой, и все будет тип-топ, – потягиваясь, изрекает Крошка Фрэнки.

– Ладно. Варвар, а почему ты меня лидером назвал?

– Опа! А кто же ты? Кто нам будет говорить, что лабать будем? И как? Эта, как его, – направление творчества определять, – с некоторой издевкой отвечает толстяк и народ со всех сторон выражает ему поддержку, кивая и хихикая на разные лады. – Ну и, в конце концов, кто нам башляет? А кто башляет, тот и заказывает музыку. Таков закон.

– Точно. Клево выдал толстый, – соглашаются парни.

– Так что давай, Волк. Говори, что и как, – резюмирует Варвар.

Я беру кресло и ставлю его у стены. Сажусь лицом к спинке. Кладу подбородок на руки.

– Ты сказанул, Варвар. Откуда мне знать, как? Я что, музыкант, по-твоему? Я дилетант, как ты сам давеча сказал.

– Ну, коли ты нас нанял…

– Не я, – не дав ему договорить, протестую я.

– Ну, телка твоя, какая разница. Перец этот в галстуке сказал: тебя слушать.

– Ты не тушуйся. Говори, как думаешь. Не съедим, – вмешивается Торки.

– Не боись, поддержим. Подскажем, ежели что, – согласно кивает головой Щипач.

– Давай, парень. Не ломайся. На вот, хлебни. Сразу прояснится. Какой джем без пойла?

И я прикладываюсь. Прямо из горлышка. Крепкий виски жжет пищевод. Живот сразу наполняется теплом.

– Меня про эту чушь пытали уже. Эти, в галстуках, – сообщаю я, переведя дух.

– А ты что? – заинтересованно подается вперед Варвар.

– А ничего. Сказал, как есть. Я в этой ерунде не разбираюсь. Я просто блюз люблю. Что в голову придет, то и буду петь. А парни не подкачают.

– И все?

– Все.

Наступает короткая тишина. Музыканты недоуменно переглядываются. Что они чувствуют при этом – поди разбери. Изумление, надежда, насмешка. Все у них перемешалось.

– А что, мне нравится, – первым высказывается Варвар. – Никаких тебе репертуаров. Выходишь и плюешь на все. Играешь для удовольствия. Чистый джем-сейшн. Когда еще так оторваться можно? Последний раз я по кабачкам так играл. Давно это было. А тут за это еще и башлять будут.

– Мы и последний концерт так отыграли, – соглашается Щипач.