Знакомые люди

Так, не без приятного полета мысли, сочинял Юрий, и получалось неплохо. Недаром товарищи по работе советовали ему попробовать силы в журналистике. Но сейчас что-то мешало ему сочинять, какая-то внутренняя заноза. В чем было дело?

Ага, вот в чем — вспомнил. На днях он прочел в местной газете статейку под названием: «Глупая доверчивость». Начал читать по созвучию со своим псевдонимом, а там и прочел до конца. «Глупо доверчивой» была, оказалось, местная жительница Мария К. Она познакомилась на вокзале с какой-то девушкой, назвавшей себя Людмилой. Девушка горько плакала, а когда Мария К. спросила ее, в чем дело, рассказала, что ее якобы обокрали, что у нее нет ни копейки денег, ни души знакомых, негде ночевать... Мария К. привела ее к себе, уложила спать на раскладушке, слушала внимательно, как Людмила «делилась своей жизнью», даже поплакали вместе, утром Мария ушла на работу, а когда вернулась — Людмилы и след простыл. Вместе с ней исчезли деньги и ценные вещи, находившиеся в квартире... Статья довольно разумно призывала к осторожности в выборе знакомств, и, помнится, Юрий прочел ее не без сочувствия... Как же примирить эту осторожность в «выборе знакомств» с принципом «все люди — знакомые»? Над этим придется еще подумать...

Сережа пошевелился, вздохнул во сне и, не просыпаясь, сказал кому-то «сам дурак». Кстати, автобус скоро должен был прийти. Вернуться в гостиницу — ближайшее очевидное действие. Как быть дальше, Юрий еще не решил. Утро вечера мудренее. Что-нибудь да наклюнется.

Недалеко от скамейки, где они сидели, остановилась легковая машина. Спустя некоторое время ее передняя дверца открылась, и из нее вышел человек в темном. Осторожными, крадущимися шагами он подошел к скамейке и остановился, пристально разглядывая сидящих.

Юрию стало не по себе. «Грабитель? — подумал он. — Вряд ли. А впрочем, пусть грабит. Взять-то у меня сейчас нечего».

На всякий случай он восстановил в памяти рекомендации по самообороне в случае внезапного нападения, преподанные ему когда-то в кружке самбо.

Сережа проснулся, почему-то сказал: «Маленькие хвостики» — и немедленно заснул снова. Человек в темном подошел ближе.

— Это вы? — спросил он с грузинским акцентом.

— Это я, — ответил Юрий. — А что вам от меня надо?

— Ой, как я рад, что это вы! Я — Ираклий Пимениди, не узнали? Я вас сегодня в такси возил, помните?

— Конечно, помню, — приходя в себя, сказал Юрий.

— Ну как, вам билеты восстановили?

— Нет, не восстановили. Предложили купить новые.

Ираклий пощелкал языком:

— Ай-яй, беда какая! И что же будете делать?

— Пока не знаю. Что-нибудь придумаю.

Ираклий самую малость поколебался (может быть, вспомнил, что все-таки с Юрием незнаком?) и спросил:

— Сорок рублей хватит?

Он полез в карман, вынул и протянул Юрию четыре десятки. Тот был ошеломлен более, чем благодарен.

— Почему вы мне так верите? — спросил он.

— Очень просто. Смотрю: человек, — и верю.

— Честное слово, я сразу же вышлю деньги.

— Не надо честное слово, — сказал Ираклий. — Садись в такси, поедем. Мальчика жалко, совсем спит...

Вернувшись в Москву, Юрий, конечно, первым делом отослал деньги телеграфом, в ответ на что получил следующее письмо (письмо — подлинное, в нем не изменено ни слова, кроме обращения; имя и фамилия шофера Ираклия Пимениди — подлинные):