Знакомый Незнакомец

      Такие вещи заставляют меня совершать эти люди. Хотя мне это нравится. Острые ощущения, а также чувство власти преобладают над всем. Я могу достать что захочу, находясь за пределами решетки, когда они находятся внутри. Они сделают что угодно, лишь бы их семьи, члены советов или руководители ничего не узнали. И, в самом деле, разве это всё не то же самое?

      Я снимаю туфли на шпильке, бросив их как попало на входе. Прохожу в дом, убираю сумочку и пиджак в гардероб, и снимаю всю одежду, что носила сегодня. В спальне вспоминаю о посылке, которую отправила Незнакомцу.

      Я набираю в ванную горячей воды. Мне нужно что-то, чтобы отогреть мышцы, расслабить разум и разморозить кожу. Я смотрю в зеркало и почти неосознанно вынимаю заколки, держащие причёску. Каждая из них падает на столик в ванной без восторга. Каждая из них, освобождаясь, делает пучок свободнее, когда очередная прядь падает на плечи. Зачем мне нужны такие длинные волосы, если я всё время убираю их в пучок на затылке?

      У меня не может быть короткой прически. Мне не идёт, да и отправит меня в совсем другую категорию женщин. Мужчинам нужно видеть мои волосы зализанными назад, а пучок скрытым из виду. Чем больше я выгляжу как мужик с грудью, тем больше они уважают меня. Понимаю, насколько это отвратительно. В этом есть какой-то скрытый эротизм, но я пока не готова забивать себе голову подобными мыслями.

      Когда зеркало запотевает, я понимаю, что ванна готова. Закрываю кран и забираюсь в воду, от которой идет пар. Каждый дюйм, который я в неё погружаю, чувствуется лучше, чем до этого. Кожу так жжет, что ощущения можно перепутать с обжигающим холодом. Но мне всё равно.

      Опустившись по плечи полностью, откидываю голову назад, на край ванны, и делаю глубокий вздох. Я чувствую, как пар кружится от моего лица, и возвращается обратно.

      ***

      После принятия ванны я спускаюсь в кухню, всё ещё голая. Дом слегка великоват для меня одной, но мне это нравится. Много пространства и сводчатый потолок делают его уютным. В какой-то степени изолированное уединение. Открыв отделение заморозки, достаю охлаждающую маску для лица и обматываю голову повязкой. Начинаю подниматься по лестнице в спальню.

      Закрываю двери комнаты и иду к кровати. Та тоже слишком большая, но это значит лишь то, что здесь больше места для удовольствий. Взбираюсь на одеяло и выключаю свет. Холод — это правильная температура не только для того, чтобы убаюкивать моё тело, но и чтобы удерживать все признаки старения на расстоянии.

Пока мне нужно выглядеть мужиком с грудью, я не могу быть на вид женщиной за тридцать. Тридцать — это именно тот возраст, в котором я хочу находиться. Я не могу быть «за тридцать». Мне не может быть сорок. Цифры в промежутке или выше не могут существовать.

      Маска нагрелась, а я всё ещё не сплю. Чёрт.

      Издаю гортанный звук и с прикроватного столика беру повязку. Расправив её, растягиваю. Снимаю ледяную маску и откладываю в сторону, прежде чем заменить её повязкой. Складываю несколько раз, чтобы она была не слишком длинной, и у меня получается завязать её самостоятельно.

      С завязанными глазами, в кромешной темноте, руками провожу по телу вниз. Простыни не мешают. Я представляю, как Незнакомец входит в мою комнату, вламываясь, и заползает ко мне на кровать.

      Затем он шепчет мне на ухо, от этого пальчики на ногах подгибаются. Пальцем скольжу между бёдрами и чувствую, насколько на самом деле я мокрая. Закрываю глаза под повязкой и пытаюсь восстановить ощущения холодного металлического лезвия у шеи. Звук, с которым мои волосы были подрезаны прямо у кожи. Я наслаждаюсь этим и издаю резкий звук, когда рукой задеваю влагалище, пальцами проводя между губами. Лицо горит, и я представляю, как Незнакомец держит лезвие у затылка, пока касается моего сидения и завязывает глаза его же подарком. Затем затаскивает меня на заднее сидение машины и прямо на парковке имеет как хочет.

      Сумеречный дневной свет.

      Окна полностью запотевшие.

      Мой крик заглушается его сильными руками.

      Изгибаясь дугой, я кончаю. Подбираю под себя пуховое оделяло, лежащее в ногах, и в изнеможении возвращаюсь во влажный беспорядок, который был создан из моей влаги и наслаждения. Я откатываюсь на другую сторону и мысленно делаю заметку поменять простыни завтра. Даже не вспоминаю снять повязку с глаз.

      Окунаюсь в пустоту сна. Он уносит меня прочь от непрекращающихся мыслей, и я пользуюсь этой возможностью. Кроме встреч с Незнакомцем, это единственное время, когда я предоставлена самой себе.

      Яркий свет и пастельные тона окружают меня как в реальности, и я знаю, что всё так и есть. Иду по земле, не видя и не чувствуя, как ноги касаются её, но ощущения именно такие. Незнакомец тоже здесь, и я чувствую присутствие третьей персоны, но не могу его ни увидеть, ни услышать. Незнакомец скрыт темнотой и маской, и он притягивает меня к своей груди. Часть меня умирает в его объятиях. Но не могу принять это, зная, что здесь есть третий. Это определённо мужчина.