Знакомый незнакомец

Когда его легкие стали гореть так же нестерпимо, как кожа, Бенедикт, задыхаясь, вынырнул из воды. Он примет решение, но не сегодня вечером. Просто он не был уверен, что сможет объективно взвесить все последствия. А поскольку с этими последствиями ему жить до могилы, не важно, решит ли он все сейчас или через несколько дней. Ну а пока у него есть эти бесценные несколько дней, чтобы насладиться всеми вещами, которых он никогда в жизни не имел: любящей семьей и мирным деревенским существованием.И без помех любоваться прекрасной леди, укравшей у него сердце.

– Ты не все мне сказал.

Ричард поднял голову от колоды карт и ухмыльнулся:

– Малышка, я тебе много чего не говорю. Мой долг – защищать тебя, по крайней мере от тех дурных поступков, которые я совершаю.

Эви подняла глаза к небу и оттолкнулась от двери бильярдной комнаты. Иногда Ричард так хорошо умеет притворяться непонимающим!

В воздухе висел слабый запах сигар, хотя прошло несколько часов с тех пор, как мужчины сыграли пару партий после ужина. Горело лишь несколько свечей. Большинство стояло вокруг Ричарда, занятого игрой в солитер.

Его фрака и галстука нигде не было видно. Рукава закатаны до локтей. Хорошо, что его камердинер Брэдфорд остался в Лондоне. Тот всегда чрезмерно беспокоился о состоянии одежды Ричарда.

Она села рядом с братом на диван, подобрала босые ноги под подол ночной сорочки и положила на колени подушку.

– Меня не слишком интересуют твои ночные свидания. В мистере Бенедикте есть нечто странное, и я хочу знать, что именно.

За ужином гость был к ней более внимателен, но все же она чувствовала в нем какую-то нерешительность. И, что всего важнее, не помнила, чтобы имя этого человека упоминалась в письмах и беседах с братом. Если она знала клички лошадей всех друзей Ричарда, неужели не запомнила бы мистера Бенедикта?

– Да ты ему льстишь! По-моему, единственная странность Бенедикта заключается в том, что он терпит, когда твои сестры набрасываются на него, как стая чаек на хлебную корку. Но может быть, твой интерес к Бенедикту не имеет ничего общего с его странностями, зато прямо связан с влюбленными взглядами, которые ты бросала на него за ужином?

Эви ахнула и, почти не колеблясь, запустила подушкой в голову брата.

– Я ничего подобного не делала. Что за вздор!

– Какой же это вздор! Даже слепой не мог бы не заметить твой интерес к этому человеку.

Жар бросился в лицо Эви. Неужели ее так легко разгадать?! Если, кроме Ричарда, это заметил кто-то еще…

– Заверяю, мой интерес к Бенедикту чисто платонический. Мне просто любопытно узнать причину вашего внезапного появления.

Но он, кажется, и не думал ей верить, хотя терпеливо кивнул. Она ответила свирепым взглядом.

– А теперь перестань меня злить. Будь серьезным и расскажи о своем друге и о том, почему он тебя сопровождал.

Ричард вздохнул и опустился на диван.

– Что тут говорить? Старый знакомый по школе.

– Да неужели? Но это мне ничего не говорит. Ты сказал, что он из Бата, но мне всегда казалось, что у тебя там друзей нет.

– Он из Бата, но, как я уже сказал, очень редко оттуда приезжает. Кроме того, Бенедикт не из тех, кто посещает балы и вечеринки, которыми я так наслаждаюсь.

Совершенно верно.

– Да, я это поняла. Просто интересно, что у вас общего. Он не принадлежит к обычному кругу твоих друзей.

– Что за жизнь без разнообразия? – отмахнулся Ричард.

Она едва не зарычала на него.

– Твоя чертова уклончивость доводит меня до исступления.

– В таком случае прекрати совать свой чертов нос в чужие дела. Ты видишь тайны там, где их не существует. И довольно о Бенедикте. И что тебе до него? У тебя впереди огромные возможности, а ты все пустишь по ветру. Еще не говорила с мамой?

Он, конечно, прав. Она прижала колени к груди и вздохнула.

– После того, как за ужином назвала нашего гостя олухом?

Ее корежило при одной лишь мысли об этом.

– Мне нужен по крайней мере еще день, чтобы оправдаться перед мамой.

– Или ты медлишь, сама того не сознавая. Может, решила дать любви еще один шанс?

Он многозначительно повел бровями.

– Не говори об этом, – бросила она яростнее, чем намеревалась. Он удивленно отпрянул. Эви закрыла глаза и вздохнула. – Прости. Но я не выйду замуж. Это не для меня.

Брат мог не знать, но она много лет назад решила никогда не рисковать своим сердцем. Любовь – вещь опасная и непредсказуемая. Что, если ее снова ранят? Мужчины так непостоянны: она знала это по собственному опыту.

Эви умиротворяюще улыбнулась:

– Уже поздно, я устала, думаю, давно пора спать. Ты идешь?

Она встала и потянулась.

Ричард покачал головой:

– Я все еще живу по городскому времени, малышка. Спокойной ночи. Увидимся утром.

Она обняла его, прежде чем направиться к лестнице. И уже поднялась до середины, когда поняла, что кто-то спускается вниз. Эви подняла глаза и застыла.

Бенедикт.

Он приостановился и нерешительно улыбнулся. Почему-то в простой белой сорочке и рыжевато-коричневых штанах он выглядел элегантнее, чем в вечернем костюме. Она вынудила себя сосредоточиться на его темных глазах, а не на треугольнике кожи, видневшемся в распахнутом воротнике.

– Добрый вечер, Эви.