Какое-то время мы сидим в тишине. Делаю большой глоток из стакана, охваченная волнением. Каждый следующий взгляд на Джеймса заставляет сердце колотиться, а ладони потеть. Есть в нём что-то такое, что заставляет чувствовать тревогу, не знаю почему. Может это из-за мутности в его взгляде, за которой я не могу ничего рассмотреть. Все это чувствуется таким знакомым, но этого не может быть. Я ставлю наполовину пустой стакан на стол. Он нарушает тишину первым.
– Что тебе было нужно от меня, Марси?
– Я больше даже не знаю, что делать.
– Буду честным с тобой, – начинает он. Пристально смотрю на него, ожидание леденит кровь. – Я тоже больше не знаю, что делать.
Представить себе не могу, как такое может быть правдой. То есть, смотрю на него, такого ухоженного, очевидно богатого, со стаканом бурбона в руке. Как этот мужчина может не знать, что он делает, чего он хочет?
– Чушь, – говорю я. Качаю головой, легко улыбаясь. – Если у кого и находится всё под контролем, так это у тебя.
Указываю на него для выразительности.
– Ну, любой, кто бы так думал, оказался бы неправ. – Несколько секунд качает стакан, разгоняя в нем жидкость, и затем делает долгий глоток, которого достаточно, чтобы прикончить напиток.
Моё лицо горит.
– Ты говоришь мне, что я ошибаюсь? – В сердце внезапно вспыхивает пламя, крошечной частичке меня даже больно. – Мне не так часто говорят, что я неправа.
Он поднимается и двигается к моей стороне дивана. Я замираю, когда моя хватка становится только жёстче, и боюсь, как бы стакан не лопнул в моей ладони. Он пахнет опьяняюще. Может я больше боюсь не его, а саму себя? Того, что способна сделать, если останусь с ним слишком надолго? Ведь в поцелуе участвуют двое, и я позволила ему поцеловать себя. Обычно не чувствую себя такой уязвимой. Не в моей обыденной жизни, лишь в те моменты, когда я с моим Домом. Но с Джеймсом, во всяком случае, на данный момент, я чувствую себя точно так же. Вроде как сильной благодаря беззащитности.
Он наклоняется ко мне достаточно близко, чтобы губами касаться моей шеи. Хочу отпрянуть от него, а также сгрести пальцами волосы и прижать его рот к моей коже. Губы касаются моей шеи, и он делает глубокий вдох. Трепет проносится через меня, как и жар, и заставляет меня сжать ноги вместе. Опускаю голос до шепота, не уверенная, зачем.
– Джеймс, я не знаю...
– Ты не знаешь? – шепчет он в ответ, голос проникает в меня.
У меня кружится голова. Могу ли я сопротивляться ему? Кажется, будто у меня нет выбора, моё тело меня не слушается. С Домом это хотя бы всегда был мой выбор, у меня всегда была возможность сказать "нет". Мне лишь нужно было сказать стоп-слово, и он бы остановился. Даже в тот день, когда заставил меня ходить с вибратором, я могла отказаться. Сейчас же то же самое, разве не так? Только вместо слова "Медуза" слово "Нет". Губами он путешествует вниз по моей шее и оставляет обжигающие следы, двигаясь к области декольте. Волосы собраны в пучок на затылке, и, даже не взглянув, он начинает вытаскивать шпильки, распуская прическу. Прядь за прядью волосы падают на плечи, и мгновенно возникает ощущение, ассоциирующееся с проскальзываем под мой защитный слой, с абсолютным обнажением. Даже когда я с Незнакомцем, я не распускаю волосы.
Он убирает волосы в сторону, чтобы дотянуться до моей кожи. Это освобождает, чувство напряжения тает, как сугроб на солнце.
В промежутке между каждым поцелуем я могу чувствовать его дыхание на следах, оставленных губами. Он уже увел мои мысли от глупой работы и сделал этим подарок.
Он собирает мои волосы и перекидывает их на одну сторону моей груди. Внизу живота у меня созревает пульсирующеё напряжение, и я удивляюсь, действительно ли он знает, как влияет на меня. Должен знать, он из тех мужчин, с немалым опытом.
Держит свои руки на расстоянии, не считая вынимания шпилек из причёски, моей кожи касаются лишь губы. Под моей одеждой словно горящая дыра, настолько сильно я хочу, чтобы он
– Аах, – стону я.
Закрываю глаза и даю ему изучать. Он снимает лифчик прямо под рубашкой. Я не возражаю. От выпивки, что он мне дал, идёт легкое опьянение. Становлюсь рассеянной?
– Тебе это нравится? – спрашивает он с усмешкой в голосе.
Киваю, почти смущённая. Даже несмотря на то, что была с Доминантом сотни раз, все ощущения другие.
Прекращает целовать меня и отпускает. Я открываю глаза и смотрю, как он встает на ноги. Смотрит на меня, и возникает ощущение, будто я смотрю прямо на очаг грозы. Его глаза затуманенные и тёмные, но на недолгую секунду они не защищены, как центр урагана. Он возвращается ко мне, и мы набрасываемся друг на друга, как животные.