Знакомый незнакомец

И тем не менее с самого раннего детства маленькая Катрин чувствовала если не фальшь, то некоторую отстраненность равнодушного наблюдателя в том, как мать относилась к ней. Будучи совсем ребенком, Катрин не могла сформулировать для себя эти ощущения, но инстинктивно тянулась к отцу, лишь ему доверяя свои детские тайны. Уже позже, в школе, взаимоотношения в семьях ее подруг не раз заставляли Катрин задуматься: а любит ли ее Ноэль или только усердно играет роль примерной матери? Когда Катрин была подростком, эти сомнения не раз толкали ее на странные, подчас сумасбродные поступки, которые могли вывести Ноэль из себя, заставить показать свои истинные чувства. Но в этих случаях, как правило, отец вставал между дочерью и женой, сглаживая любой конфликт. Катрин все чаще начинало казаться, что из любой ее выходки Ноэль всего лишь взяла бы фабулу для написания очередного рассказа или эссе.

Постепенно она перестала пытаться понять свою мать, отвечая ей тем же отстраненным вежливым вниманием. Когда Ноэль умерла, Катрин только-только исполнилось двадцать. И первым чувством, которое тогда поднялось в ней, была дикая, иррациональная обида на мать за то, что та бросила дочь, так и не попытавшись узнать ее истинных чувств, так и не став ей по-настоящему родной. Последние слова Ноэль, обращенные к Катрин, лишь подхлестывали эти настроения. Если Ноэль видела, как страдает Катрин, пытаясь заслужить ее любовь и внимание, то как могла уйти, так и не дав дочери шанса сделать это. Одновременно юную Катрин захлестнул стыд за то, что ее боль была так эгоистична. Тогда-то и попыталась она воздвигнуть стену между прошлой жизнью и настоящим, отказываясь говорить о Ноэль с кем бы то ни было, даже с отцом.

…Отец Катрин был когда-то первым литературным агентом Ноэль Дюран. Именно он открыл ее для читателя, добившись, чтобы роман никому не известной восемнадцатилетней провинциалки был опубликован видным парижским издательством. Его расчет оправдался. Среди скучных и назидательных творений пессимистичных моралистов, царивших в то время в литературе, живая, в чем-то наивная повесть Ноэль прозвучала ярко и свежо, открыв перед молодой сочинительницей широкую дорогу в литературу. Критики тогда наперебой спорили, как долго продержится слава юной писательницы. Кто-то давал ей год, кто-то и того меньше. Но за следующие четыре года Ноэль написала три романа, каждый из которых становился бестселлером. Так что к двадцати одному году мадемуазель Дюран стала уже известной и хорошо оплачиваемой романисткой.

Когда отец Катрин, безумно любивший свою юную протеже, впервые сделал ей предложение, предварительно передав все финансовые и литературные дела Ноэль другому агенту, Ноэль отказала ему. Она продолжала писать, но то, что очаровательно смотрелось в авторстве восемнадцатилетней девушки, звучало уже немного наиграно для искушенной светской барышни.

А надо сказать, что Ноэль пользовалась всеми возможностями, которые давали ей большие деньги. Она купила роскошную квартиру в Париже, устраивала в ней грандиозные вечера для богемы, лихо гоняла по столичным дорогам и по всей стране на своем новехоньком автомобиле, повергая в ужас водителей и полицейских. Несколько раз Ноэль оказывалась замешанной в довольно скверных историях, однажды даже была привлечена к суду после скандала с наркотиками, но адвокату удалось замять дело. Затем последовал еще более громкий скандал, после которого Ноэль пришлось на некоторое время покинуть Париж, отправившись на юг страны якобы для творческого уединения. С этого момента и наступили те самые три года молчания Ноэль Дюран. Ей было тогда двадцать пять…

Ноэль вернулась в Париж через несколько месяцев после отъезда и вновь с головой ушла в столичную жизнь с ее бесшабашным весельем, граничившим с легким безумием. Во время своего отсутствия она не общалась даже с близкими ей людьми; далеко не все знали, где она пропадала эти три года, но все были рады принять прежнюю Ноэль. Ее не забыли.

Однако через некоторое время в поведении Ноэль произошла разительная перемена. Если говорить просто, то она погасла: исчезла та неуемная жажда жизни и впечатлений, которая привлекала к ней толпы поклонников и друзей. Она стала избегать шумных сборищ, сторонясь старых знакомых. Правда, иногда она неожиданно становилась прежней, пытаясь возобновить старые знакомства, устраивая приемы, вновь втягиваясь в бешеный ритм парижской жизни. Но после этого всплеска светской активности вдруг внезапно исчезала, уезжая куда-то в полном одиночестве и оправдываясь тем, что нуждается в покое, чтобы творить. Но она не писала, хотя издательства давно ждали от нее чего-нибудь новенького.