Знамена Князя

– Дело не в каких-то личностях. Это показательная акция. После окончания периода относительного затишья они решили показать нам зубы. Наши оппоненты понимают, что заставить нас пойти на уступки будет далеко не просто. Поэтому они, надо отдать должное, в последнее время действуют очень точно и выверенно. Если они обещают что-то сделать, то это обязательно происходит, как бы мы ни старались предотвратить то или иное пагубное для нас событие. Они не допускают промахов, потому что знают: любые их ошибки, даже самые незначительные, могут показать, что они не так сильны, как хотят казаться. Не говоря уже о том, что мы можем воспользоваться любым из таких допущенных ими промахов и осуществить губительные для них контрмероприятия.

– Например, попытаться заманить в «огненный мешок»?

На ее лице появилось непривычное для этой женщины жесткое непреклонное выражение:

– Если мы нащупаем их базовые центры, а также нейтрализуем кое-какие угрозы, то тогда всем им мало не покажется!

Но пока у Ларисы Сергеевны и ее коллег ничего не получалось. Хотя трое людей, забаррикадировавшихся в бункере объекта «Комплекс-5», догадывались, что они обречены, они, находясь в постоянном контакте с операторами Центра, сопротивлялись до конца, стремясь совместными силами создать некую конструкцию, которая могла бы послужить западней не для самих нападающих особей, а для тех, кто, находясь на безопасном расстоянии, инициировал эту карательную акцию.

Романцев предположил, что, помимо докладов из осажденного объекта, поступает телевизионная картинка – наверняка все помещения там напичканы следящими видеокамерами. Лариса Сергеевна подтвердила, что так оно и есть. Камеры стоят не только в помещениях, они входят также в индивидуальный комплект снаряжения всех без исключения людей, кого нападение застало на спецобъекте «Комплекс-5». Но когда он попросил включить «картинку», чтобы посмотреть своими глазами, что там происходит, его опекунша наотрез отказалась это сделать.

Она сказала, что его мозг пока не готов к восприятию подобного рода зрелищ и что он может получить психо-эмоциональный удар такой силы, что потом еще долго не сможет оправиться от его губительных последствий.

За десять минут до полуночи компьютер убрал с экрана фигурки двух последних спецназовцев, чьи датчики жизнеобеспечения бесстрастно зафиксировали летальный исход.

Прошли еще две или три томительные минуты, когда голубой цвет окончательно исчез с карты объекта.

Включилась громкоговорящая связь, и до слуха Романцева долетели тревожные доклады операторов Центра:

– По показаниям датчиков Альфа – мертв.

– Браво… не подает признаков жизни.

– Чарли успел покончить с собой.

Затем, после непродолжительной, но довольно зловещей паузы в громкоговорителе раздался чей-то властный голос:

– Всем операторам закрыть каналы связи! Немедленно выходите из Сети! Быстрее, пока на нас собак не спустили!!

Взгляд Романцева на какие-то мгновения прикипел к демонстрационному экрану, на котором вновь появился черный список.

Теперь, с наступлением полуночи, все позиции, включая три последние, были закрыты черными крестиками.

Менее чем за сутки Аваддон устроил небольшое кладбище, числом в семнадцать крестов.

Правда, на двух «надгробиях» не были написаны имена скоропостижно усопших товарищей. Безусловно, в этом присутствовала некая тайна. У Романцева была своя версия на этот счет, но он предпочел держать ее при себе.

Когда за ним в изолированное помещение явился один из двух молчаливых охранников, Романцев вынужден был держаться рукой за стенку, потому что его пошатывало, как в хорошую морскую качку.

Общими усилиями Романцева вновь облачили в зимнюю одежку, само собой, не забыли напялить на него и спецназовскую маску.

– Очень важно, Романцев, что вы пережили этот тяжелый день, – сказала Лариса Сергеевна прежде, чем его увели. – Но, Алексей Андреич… Для вас все еще только начинается.

Глава 18

Лос-Анджелес, штат Калифорния, США

Почти сутки мышка провела без движения, испуганно затаившись в своей запасной норке. Квартиру, в которой сейчас Колхауэр находилась, она сняла в аренду еще в середине сентября. Сделку ей помог оформить один из знакомых адвокатов. Что немаловажно, договор на аренду был оформлен на подставное лицо, сама Элизабет этот адрес ни перед кем не афишировала, так что крайне маловероятно, чтобы хоть кто-нибудь смог ее здесь найти.

Это была типовая «флэт» с гостиной и одной спальней, квартира размещалась на третьем этаже восьмиэтажного жилого дома, минутах в десяти пешком от лос-анджелесского Бродвея. Поскольку Колхауэр практиковалась на проведении острых расследований, будь то наркотики, коррупция или вторжение религиозных сект в частную жизнь граждан, – а именно такого рода журналистская деятельность и принесла ей известность – то иметь запасную жилплощадь, о наличии которой никто бы не знал, было для нее делом нелишним.