Знамение. Начало

И, когда мое сознание было готово уже либо сорваться в безумство паники или выключиться в бессознание, свет вдруг зажегся. Крис Ри замолк, сменившись привычным Моцартом. А лифт, как ни в чем не бывало, двинулся вверх.

Седьмой этаж.

Восьмой.

Я, не вставая с колен, неморгающим взглядом смотрел на сменяющиеся цифры, умоляя судьбу покончить с играми и выпустить меня на свободу.

Девятый.

Десятый.

Все шло хорошо.

Одиннадцатый.

Двенадцатый.

Лифт чуть слышно ухнул. И остановился.

Казалось, что прошла вечность, пока дверцы оставались закрытыми, раздумывая выпускать меня из плена или нет.

А потом, с электрическим жужжанием, створки открылись…

Час Икс

— Что случилось? — спросила супруга, когда я, словно мешок с картошкой, ввалился в квартиру. С квадратными от страха глазами. С мокрым от пота лицом.

Я — муха, прилипшая к мухоловке.

Я — капля дождя, сброшенная с лобового стекла взмахом автодворника.

Я — подхваченный ветром полиэтиленовый пакет.

Я — досадная опечатка в журнальном тексте.

— Ничего. Все хорошо…, лифт застрял…, - бросил я в ответ, скидывая с ног обувь, отодвигая супругу в сторону и проходя прямиком в ванную.

Краем глаза я отметил, что девочки, по обыкновению, лежат на диване и втыкают в планшеты. В других обстоятельствах я бы попытался отвлечь их от гаджетов, расшевелив своим появлением. Но сейчас мне было не до этого. Пусть сидят и не мешают.

Еще я не был готов рассказать супруге о произошедшем в лифте. По крайней мере не сейчас. Что она подумает про меня? Что я свихнулся? Что я испугался застрявшего лифта? Да и разговоров и расспросов будет слишком много. Не сейчас….

— Лифт?!! Как? — продолжала расспрашивать меня она, словно прочитала мои мысли.

— Физически. Взял и застрял. Это не важно. Забудь, — отрезал я, тщательно моя с мылом руки и лицо. Больше пытаясь смыть с себя пережитые впечатления, чем выполняя антивирусные меры защиты.

— Ты звонил диспетчеру?

— Пытался. Не сработало.

— Как не сработало! Почему мне не позвонил?

Она стояла посреди гостиной. В одной руке — полотенце. В другой — мобильный телефон.

— В лифте не ловит сотка. Ты же знаешь… Послушай! Это все не важно. Лучше скажи — новости были?

— Пока нет. Вот… я все подготовила. Смотрю и жду…

Я, стремительно переодевшись в шорты и в домашнюю растянутую футболку, сел за круглый обеденный стол на котором стоял включенным ноутбук. На экране, в трех разных окнах, в Youtube эфирах шли трансляции новостей. Крупный европейский канал. Местный республиканский. И популярный российский.

— Ты молодец. Хорошо подготовилась, — похвалил ее я, отметив, что время на часах показывало двадцать минут шестого.

Получается, что с того момента, как я выскочил из развозки и направился через двор домой, потом встретился с коллегой, столкнулся со злобной бабкой, а после застрял в лифте, прошло не больше, чем пятнадцать минут. Невероятно!!!

— Пока новостей нет. Только нашла статью, что приземление ожидается в 16 часов и 16 минут по Москве.

— … и шестнадцать секунд, — добавил я.

Супруга оставила мою реплику без внимания.

— Остался час. Я успею приготовить ужин. Будем кушать и смотреть.

С этими словами она отвернулась в сторону кухонной зоны со шкафами и раковиной, где, как я только заметил, была разложена посуда, пакеты с продуктами и связками овощей. Еще я только заметил, что в духовом шкафу, под уютным желтоватым светом, томится курица с картофелем. Мое любимое и ее коронное блюдо.

Я с удивлением взглянул на супругу. Она, казалось, как и я была взбудоражена происходящим. Но не настолько, чтобы забыть об ужине. Еще ее фраза «будем смотреть и кушать» говорила о том, что она либо не воспринимает ситуацию всерьез, принимая ее за развлечение. Или же она, осознавая значимость происходящего, не теряет хладнокровия и самообладания. В отличии от меня…

Я развернулся на стуле в ее сторону, стараясь взглянуть в ее лицо, чтобы понять что с ней происходит. Безуспешно. Она, отвернувшись, ловко орудовала кухонными принадлежностями, собирая в огромной стеклянной бадье ингредиенты для салата.

Я позвал ее по имени.

Она не отреагировала.

Я произнес ее имя еще раз.

Стук ножа, методично ударяемого о дерево разделочной доски, был мне ответом.

Кажется я понял, что с ней происходило.

Я встал со стула, подошел к ней со спины и приобнял, опасливо смотря на лезвие ножа.

Она дернула плечами и сбросила мои руки.

Я обнял ее снова, немного крепче, сковав ее движения, заставив выпустить рукоятку ножа.

Тут ее тело конвульсивно вздрогнуло и резко опустилось. Потом еще раз. А после мелко затряслось. Наконец, она повернулась ко мне, показав скомканное в гримасе боли лицо. И глаза, полные слез, словно пара лесных озер ранней весной, набухшие дождями и талыми водами.

— Не обращай внимания… — срывающимся, глухим голосом сказала она, вырываясь из моих объятий, — пусти…, я нормально… у нас будет курица с картошкой. И салат, как ты любишь. Детям варю пельмени. Сейчас сядем. Будем кушать и смотреть.