Знамение пути

Он отдал команду – и его воины поспешно убрали уже вытащенные мечи, которыми грозили врагу, и бросились к парусу. Рулевой налёг на правило… Лодья развернулась так, как вроде бы не положено разворачиваться большому и тяжёлому судну: почти на одном месте, прочертив штевнем собственный свежий, ещё пенящийся след. Парус громыхнул и вновь упруго наполнился, растянутый длинными шестами уже не вдоль, а поперёк корабля. «Косатка» хищно накренилась на левый борт и, набирая скорость, сперва ходко пошла, потом – едва ли не полетела за кораблём Зоралика. У форштевня вскипели белые буруны, двумя длинными крыльями вытянулись назад…

И то сказать, клетчатый парус был почти в полтора раза шире трёхцветного. Такой широкий парус ставит лишь очень уверенный мореход, знающий, что успеет с ним справиться, какую бы неожиданность ни подбросило море. Конечно, Зоралик тоже вырос на Островах, а значит, щедрый океан ему был с младенчества родней, чем скалистая обледенелая суша. Мало какой мореход из сольвеннов, вельхов, саккаремцев смог бы с ним потягаться, ибо приобретённое умение никогда не сравнится с наследным, так долго передававшимся от отца к сыну, что люди начинают говорить: «Это в крови!» Беда только, кровь у всех разная. В том числе и у сегванов, природных жителей Островов. Богини Судьбы всех благословляют неодинаково, и того, что одному дано от рождения, другой никогда не достигнет, хоть он из кожи выпрыгни, пытаясь. Зоралик, сколь было известно, никогда не покидал Островов, а значит, и своего корабля. Винитар много зим провёл на Берегу. Даже не просто на Берегу – вовсе в глубине материка, далеко от моря. И тем не менее, углы пёстрого паруса лишь чуть выдавались за борта «косатки», а клетчатый был шире палубы едва ли не втрое. Вот так.

И было ещё одно обстоятельство, влиявшее на бег кораблей. Зораликово судно глубже сидело в воде и тяжелее переваливалось на волнах. Голодный волк быстро догонял сытого.

– А Зоралик-то у нас, похоже, с добычей, – угадал Аптахар. Будь у него две руки, он с предвкушением потёр бы их одну о другую, но пришлось ограничиться взмахом сжатого кулака. – Будет что продать в Тин-Вилене!

У него за плечами был длинный и извилистый путь. Длиннее, чем у кого-либо ещё на корабле. Доводилось ему служить и наёмником, и в те времена на него сразу прикрикнули бы вдесятером: не говори «гоп»!.. сглазить, дурень, решил?.. На добром сегванском корабле порядки были иные. Здесь, наоборот, старались всячески выразить уверенность и привлечь к себе побольше удачи. Удача – она ведь просто так в руки не дастся. Она придёт только к смелым и умеющим её приманить!

Зоралик тем временем вовсе не собирался удирать от погони. Обнаружив корабль Винитара у себя за кормой, он решил развернуться и встретить его как положено. И встретил бы – если бы Винитар ему это позволил. Но широкий клетчатый парус перекрыл ветер, и пёстрое полотнище бессильно поникло, превращаясь в простую мятую тряпку. «Косатка» потеряла скорость, буруны возле штевня опали и улеглись, её закачало с борта на борт. Корабль Винитара чуть отвернул и проследовал мимо во всём своём грозном великолепии. Парус Зораликовой лодьи при этом снова поймал ветер, но, пожалуй, лучше бы не ловил. Его расправило с такой неистовой силой, что из основания мачты послышался треск, а один из концов, державших нижнюю шкаторину, гулко лопнул и заполоскался над головами. «Косатка» Винитара проходила под ветром, показывая выкаченный из воды борт. Вдоль этого борта, между щитами, ненадолго возникли головы в шлемах. Мелькнули вскинутые луки – и на вражескую палубу обрушилось не менее тридцати стрел.

Плохих стрелков Винитар с собой в море не брал… Это очень трудно – стоя на качающейся палубе, где просто на ногах-то мудрено удержаться, обрести равновесие, с силой натянуть лук и попасть в человека, мелькнувшего на такой же палубе в сотне шагов. Мощный лук, позаимствованный Винитаром у одного из племён Берега, придаёт тяжёлой стреле скорость, позволяющую на таком расстоянии даже не брать превышения… Но ветер ловит стрелу за пёстрые перья, нарушая стройность полёта. А волна подхватывает корабль, и воин, в которого ты целился, оказывается не там, где ты его видел. Тебе кажется, что ты тратишь стрелы впустую, – но зато, когда вражеские стрелки решают не остаться в долгу, тот же ветер и те же волны отворачивают их стрелы с пути затем только, чтобы метнуть прямо в тебя…

С корабля Зоралика донеслась ругань. Кого-то зацепило, может, даже и насмерть. Сыновьям Закатных Вершин повезло больше. То есть не в везении дело – их вождь лучше рассчитал время. Ответные стрелы, донёсшиеся над водой, принял и остановил жёсткий ясеневый борт.

– Хорошо, что ты решил вернуться на Острова, – сказал Аптахар своему кунсу. – Насколько лучше идти на врага под парусом, а не трясясь на конской спине, в грязи и мерзкой пыли!..

Винитар глянул на него и усмехнулся. Аптахар дёрнул здоровым плечом и ворчливо добавил:

– А впрочем, я был согласен на блох и жару, только чтобы вместе с тобой.