Знамение пути

– Тот Бог спускался к людям с небес, и оттого они дали Ему имя: Крылатый, – рассказывал Волкодав. – И повсюду долго был мир и покой. Но потом другие Боги, желавшие поклонения не по трудам, почувствовали себя обойдёнными. Они стравили между собой племена смертных и сами вступили в войну. Их было много, а Крылатый не отваживался даже как следует защищаться, потому что не желал вычёрпывать для этого силу мира, который полюбил. Завистливые Боги схватили Его и обрекли на вечную муку: заковали в горящие цепи и, выколов глаза, поместили за краем Вселенной, куда не достигает даже свет звёзд. Люди же, хранившие Ему верность, частью погибли, частью рассеялись по белому свету, унося с собой память и скорбь по Крылатому Властелину. Так кончается эта книга.

– Ну-у-у… – разочарованно протянул Рысь. Аптахар ядовито фыркнул, Гверн же заметил:

– Право слово, венн, твоя перепалка с Аптахаром и то была занятней такого рассказа! Я-то уши развесил – сейчас, думаю, он нам красивыми словами поведает про битвы и про любовь!.. Я тоже видел книги, которые ты таскал по лесу в котомке: они такие толстые, что самой маленькой хватило бы забавлять нас до Островов! А ты – раз, два и готово. Как же мы поймём, что именно тебе не понравилось в книге, которую ты путём пересказать-то не умеешь?

– То, что мне не понравилось, очень мало зависит от битв и прочих подробностей, – сказал Волкодав. – Вот ответь мне, какова цена сыновьям, не оградившим любимого отца от опасности?.. Правильно, ломаный грош. Что же можно сказать о людских племенах, радостно шедших за Крылатым?.. Правильно, слабосилки. Яви они истинную крепость и чистоту духа, никакие Боги с ними ничего не смогли бы поделать. Это у нас, людей, тупица с тяжёлыми кулаками может проломить голову мудрецу и уйти безнаказанным. Боги же – на то и Боги: у них в жилах течёт изначальный закон. Он обязывает их, как нас обязывает наша кровь!

– Тут ты прав, – сказал Рысь. – Когда длиннобородый Храмн испытал страсть к рыжекудрой Эрминтар и собрался приблизиться к ней, не посмотрев даже на то, что она была дочерью рабов, у Него на пути встал её жених, такой же раб, как и она. Разве не мог Отец Храмн тотчас обратить парня в камень? Мог, конечно, ибо красота девы манила его! Но Он в Своей справедливости решил испытать жениха и невесту. Он пообещал им свободу. И потомков, которые стали бы кунсами. «Мы почли бы за великую честь Твоё посещение, – ответила Эрминтар. – И я сама с радостью предложила бы божественному гостю согреть Его ложе. Однако торговать собой за блага, которые Ты посулил, я не стану, – хотя и говорят люди, будто всякая рабыня продажна!» Тогда Храмн отступился. Но почему-то очень скоро муж и жена оказались свободны, а их сыновья породили один из славнейших Старших Родов!

Сегваны одобрительно загудели. Кое-кто даже заметил, что венн как рассказчик не годился Рысю в подмётки. Однако все ждали продолжения, и Волкодав сказал:

– И ещё… В книге несколько раз повторялось, что тот мир был одушевлён любовью Крылатого. Я не особенно понял, зачем бы одушевлять то, что и так одушевлено… но пускай. Если та земля была живой и осознавала себя, почему речь идёт всё время только о боязни Крылатого вычерпать её мощь? Да сам этот мир должен был подарить Крылатому столько силы, сколько тот заслуживал… и притом нимало не оскудеть, ведь те из нас, кто щедро дарит себя любимым, только делаются сильней и богаче! А если так, тот мир, пожалуй, горой поднялся бы за своего Бога, и вовсе не Крылатый оказался бы за краем Вселенной…

Гверн поинтересовался:

– Если там уж так всё неправильно, чего ради ты нам пересказываешь такую скверную книгу?

Волкодав пожал плечами.

– Книга, – сказал он, – вовсе не скверная, скорее даже наоборот. Тот, кто написал её, владел пером лучше, чем я владею мечом. Пока я её читал, я думать не думал о том, что в ней неправильно, и взялся размышлять только позже, когда всё кончилось и я понял, как сильно она задела меня. Мне даже захотелось самому сложить продолжение…

– Какое? – оживился Рысь. Гверн ничего не сказал, но посмотрел на Волкодава так, как тот сам посмотрел бы на сочинителя баснословных книг, если бы во плоти встретил хоть одного.

– Я начал бы прямо там, где завершилась та книга, – сказал Волкодав. – Я рассказал бы, как разгневанный мир замкнулся от завистливых и скаредных Богов, выдворив Их из всех своих сфер. И ещё о том, как могущественные светлые души, для которых даже край Вселенной не есть неодолимая грань, были призваны отыскать Крылатого и вернуть Его людям. О том, как были разорваны Его цепи и исцелены раны…

– Ну и никто не стал бы такую книгу читать! – злорадно возвестил Аптахар.

– Почему? – удивился Гверн. – Если будет складно и занятно рассказано, то почему бы и нет?