Знамение. Вторжение (СИ)

Эта японская паркетная птичка когда-то дорого стоила моему кошельку. Однако со временем, она все же доказала, что стоила уплаченных за нее денег. Долгие годы она служила мне верной спутницей. Не только каждый день перегоняя меня и семью по лабиринтам городских маршрутов. Но и во время дальних поездок на многие сотни километров, в те года, когда я метался между сторонами нашей огромной отчизны в поисках лучшей жизни, закрепив старшую дочь в автокресле, зажатом между неуместившимися в багажнике сумками и чемоданами, оставив свободным лишь переднее пассажирское кресло для супруги. Пока машинка не оказалась тут, в засоленном холодным морем и мелким пустынным песком городе, на самой западной окраине большой и малонаселенной страны…

— Вот мы с тобой и встретились снова, — обращаюсь я ей, будто к любовнице, — давай, не подведи меня!

С этими словами я выхожу из-за угла дома и осторожно, озираясь по сторонам, приближаюсь к автомобилю, сжимая одной рукой в кармане приготовленный брелок, а другой удерживая наготове ружье, на случай, если понадобится отбиваться от потенциальной угрозы.

Тем временем, верхний краешек солнца начинает проглядывать из-за горизонта, показываясь между ломаными силуэтами двух высоких зданий, виднеющихся вдалеке. Солнце, действительно похоже на спелый апельсин. Его яркие и плотные лучи, будто световые мечи джедая из Звездных Войн, срываются со светила и окропляют город оранжево-розовым свечением. Свет преломляется от запыленных стекол автомобилей и освещает пространство тупикового парковочного закутка, позволяя мне лучше рассмотреть находку.

Теперь я замечаю, что мой паркетник чуть заметно «хромает» на правую сторону… Задержав дыхание и прося провидение не позволить подтвердиться моей страшной догадке о причинах просевшей подвески, я все же с горечью убеждаюсь…, что дела обстоят скверно…

Трагедия оказывается в том, что правое заднее колесо автомобиля оказывается спущенным в «ноль». В гребаный и стыдливый «ноль». И я знаю почему. Потому что я — никчемный охламон и великий лентяй. Я до боли закусываю губу, проклиная себя на чем свет стоит, и с горечью вспоминаю обстоятельства, связанные с этим несчастным колесом.

Проблема с ним началась довольно давно. Года три назад, когда я проколол его по дороге в офис и воспользовался услугами первого попавшегося сервиса вулканизации покрышек. Починили мне его, как позже оказалось, плохо, что-то не доделав и не докрутив то ли с клеем, то ли с ниппелем. В итоге колесо стало пропускать воздух. Не сильно, позволяя мне игнорировать проблему неделями кряду, изредка подкачивая его на заправках. Каждый раз я обещал себе обязательно решить проблему капитальным ремонтом. Конечно же, я этого так и не сделал, успокаивая себя тем, что со временем колесо пропускало все слабее, видимо из-за набившеся в прокол пыли или еще по некой неведомой мне причине, в которой мне было лень разбираться.

Теперь же мои халатность и небрежность увесистой дубиной шарахнули меня по голове, заставив оказаться в столь жалком и затруднительном положении.

Подойдя вплотную к автомобилю, я падаю на колени и прячусь за металлическим корпусом, впиваясь глазами в злосчастное колесо, нервно оглядываясь по округе, успокаивая себя тем, что нахожусь в относительной безопасности, защищенный с одной стороны внедорожником, а с другой — сплошной торцовой стеной высокого здания. Под «присмотром» остаются лишь узкий проход справа, ведущий через угол к нашему подъезду, где в просветах между припаркованными автомобилями проглядывают фрагменты родного двора. И широкая подъездная площадка слева, также густо заставленная автомобилями, «охраняемая» вдребезги расколотым шлагбаумом, некогда преграждающим проезд в соседний комплекс жилых домов.

Мои нервы все же шалят. Темные силуэты подголовников передних кресел находящихся в поле моего зрения автомобилей кажутся мне скалющимися мордами монстров, а множество обращенных в мою сторону пустующих окон двух соседних жилых домов будто скрывают в своих темных недрах зловещие желтые взгляды, обращенные на меня и следящие за каждым моим движением, от чего кожа на моей спине изредка холодеет, волосы на затылке приподнимаются, а на лбу выступает испарина.

Я успокаиваю себя тем, что звери к этому времени суток, скорее всего, скрылись в укрытиях и ушли в спячку. Хотя я не могу знать этого наверняка. Как и того, что мутантам действительно необходимо спать. Как бы то ни было, округа выглядит безопасной. Нет ни намека на подозрительное движение. Не слышно ни единого звука. Вокруг тихо и мирно, исключая то, что даже с моей невыгодной точки обзора я замечаю слишком много разбитых окон квартир, а за сломанным шлагбаумом — лежащее на асфальте темнеющее бесформенное тело погибшего.

Отбросив лишние страхи того, чего я не могу предотвратить, я сосредотачиваюсь на спущенном колесе.