Знамение. Вторжение

Тварь, первым настигнувшая наш несчастный, скрежещущий оторванным бампером автомобиль, совершает прыжок, пытаясь ухватиться за несущуюся на скорости машину, но промазывает и кубарём срывается, предоставив пространство для прыжка следующему, который оказывается ловчее и умудряется ухватиться передними лапами за торчащий на багажнике спойлер.

Первый из двух имеющихся в магазине патронов вылетает из дула ружья вместе с залпом оранжевого огня и попадает мимо, вдребезги разбив заднее стекло, которое разлетается по салону фонтаном хрустальных брызг, осыпая с головой забившихся в два комочка на заднем сиденье девочек.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Зверь, зацепившийся за багажник, открывает пасть и вопит победоносным скрипящим рыком, щелкая зубами и впиваясь в меня свирепо горящими желтым глазницами. В салоне ядовито пахнет аммиаком, так сильно, что становится дурно, и я жалею о том, что сбросил маску с лица, которая бы защитила меня от неистовой вони.

Он — в нескольких десятках сантиметров от моих беззащитных детей. Его лапа просовывается в салон и хватается за крепление багажной двери. Вторая лапа с размаху цепляется за подголовник. Еще совсем немного и он подтянется, а потом просунет свое мерзкое тело в салон. И тогда конец!

Повинуясь отчаянному интуитивному порыву, я прицеливаюсь дулом ружья в лапу, удерживающую крепление багажной двери, и зажмурившись, почти наугад нажимаю на курок, выпуская на волю оставшуюся в магазине пулю, понимая, что другого шанса больше не будет, так как весь остальной запас патронов упакован в рюкзаке, который остался в багажнике.

Сноп огня с грохотом выстреливает из дула ружья. Слышится резкий железный хлопок. И держащаяся за крепление багажной двери лапа отбрасывается назад, брызнув лиловой кровью. От ударной волны выстрела, попавшего в цель, вторая лапа твари также соскальзывает с подголовника, существо срывается с места и оказывается на асфальте, сброшенное с автомобиля.

А следом, будто фигурка бумажного самолетика, оставленного под проливным дождем забывчивым ребенком, и разваливающегося на части, впитывая тяжелую влагу, конструкция двери багажника начинает терять свою изначальную твердую структуру. Развороченное в «розочку» от удара пули крепление двери отходит от каркаса автомобиля, багажная дверь приподнимается, раскрываясь будто крылья проснувшейся бабочки, удерживаясь на месте лишь вторым уцелевшим крепежом, которое также со скрипом выкручивается от созданного напора и сдает позиции. Дверь задирается еще выше, позволяя напору ветра еще сильнее усиливать давление на крепление. В итоге — металл не выдерживает и дверь срывается с оставшейся петли и отрывается от автомобиля, вместе с собой чудом цепляя искореженный бампер. Оторванная конструкция отлетает назад и с размахом врезается в бегущую следом орду, сбивая их с ног и спутав ряды.

Двигатель легковушки, лишенный тяжести задней двери багажника и освободившись от тормозившего ее бампера, будто вздыхает с облегчением и в бодром рывке ускоряет темп, позволяя стрелке спидометра начать быстро восстанавливать ранее утраченные позиции, оставляя преследователей позади и позволяя автомобилю выскользнуть из сжимающихся оков окружающих «флангов».

Мы с супругой смеемся! Смеемся сквозь проступившие на глазах слезы! Дети непонимающе смотрят на нас с заднего сиденья и тоже улыбаются, беря пример с родителей.

Я весь дрожу от радостного возбуждения, снова взяв управление автомобилем на себя, успешно преодолев очередной перекресток и объехав сгусток из нескольких стакнувшихся и выгоревших автомобилей. И даже картина выпадающего из багажного отделения груза, один за другим, рюкзак за рюкзаком, коробка за коробкой не снижает градус моего ликования!

Все припасы, палатка, спальники и другое барахло — все сейчас разбросано по проспекту. Но это не важно! Еду, воду, одежду и другие необходимые вещи мы еще найдем.

Мы смогли сохранить само главное — наши жизни!!!

Колесо

Наша раненая, но не сломленная малотиражка стрелой несется по проспекту, насквозь пронзая поверженное тело вымершего города, оставляя преследующую орду далеко позади. Здания пролетают мимо, такие знакомые, но в то же время чужие, похожие на призраков самих себя, с разбитыми окнами и чернеющими от случившихся пожаришь проемами, брошенные и опустевшие, в которых больше не бьется жизнь живых людей, а скрывается лишь смертельно опасное зло.