Знаменитые авантюристы XVIII века

Пребывание в Дрездене не ознаменовалось никакими крупными событиями в жизни Казановы. Но он сообщает не лишенные интереса замечания о тогдашнем короле Саксонии, Августе III. Это был человек донельзя расточительный. Он любил придворных шутов и держал их у себя целых четырех на хорошем жалованьи. Казанова часто видал самого короля, видал и его шутов, грубые выходки которых всегда возмущали его. Много беспорядочного в жизни этого государя сваливали на его министра Брюля; но это был только преданный раб, творивший волю господина своего. Если бы Брюль был хитрым царедворцем, потворствовавшим своему повелителю из расчета, то должны же были бы результаты и плоды этого расчета выразиться хотя бы в обогащении. А между тем Брюль умер чуть не нищим и семья его осталась в крайней бедности. Как известно, Август оставил по себе недобрую память и у себя в Саксонии, и в Польше, королем которой он был избран в 1733 году.

В 1753 году весною Казанова покинул Дрезден и отправился через Прагу в Вену.

Глава IX

Казанова в Вене. — Знакомство с Метастазио. — Венские нравы. — Император, императрица и наследный принц. — Внезапная болезнь Казановы и его сражение с докторами. — Возвращение в Италию. — Неудавшаяся женитьба.

Казанова имел рекомендательное письмо из Дрездена от поэта Мильявакка к знаменитому поэту Метастазио, проживавшему в то время в Вене. Тотчас по прибытии в австрийскую столицу Казанова доставил это письмо по адресу. Метастазио произвел на него впечатление человека глубокой учености и в то же время весьма скромного и искреннего. Он охотно читал свои стихи посетителям и тут же сам указывал на лучшие их места, а затем и на слабые. Несмотря на выдающиеся совершенства его стиха, обличающие колоссальный поэтический талант, Метастазио творил нелегко. Он показал Казанове пять листов бумаги, сплошь покрытых перечеркнутыми строками; это был видимый след его работы над небольшим стихотворением, всего в четырнадцать строк; ему, по его словам, редко удавалось написать в течение дня больше 10–15 строк. Из собственных произведений он больше всего любил поэму «Аттилий Регул», хотя откровенно признавался, что не считает ее своим лучшим произведением. К большей части своих мелких стихотворений он сам писал музыку, хотя никому никогда не показывал этих своих музыкальных произведений. Он был убежден, что невозможно приспособлять слова к заранее сочиненной музыке, а следует, наоборот, подбирать музыку к словам.

Казанова повстречал в Вене много друзей-итальянцев, по преимуществу в артистическом мирке. Сама Вена чрезвычайно ему понравилась; в ней было тогда много внешнего блеска, нарядности. Но императрица Мария-Терезия впала в страшное ханжество, и ее настроение налагало свой печальный отпечаток на всю общественную жизнь. Она, между прочим, объявила войну не на живот, а на смерть промыслу погибших созданий. С этой целью была учреждена целая армия «комиссаров целомудрия», которая вербовалась из разных подонков общества. Эти стражи благонравия творили какие хотели пакости венским жительницам, которым было просто страшно на улице появляться без провожатого. Учреждение, долженствовавшее стоять на страже добронравия, живо превратилось в страшное орудие всеобщего притеснения.

Император Франц I, по словам Казановы, был очень красивый мужчина. Он был отличный и экономный хозяин, принимал участие в торговле и имел от нее хорошие барыши. Казанова утверждает, что император любил также картежную игру и играл очень счастливо, выигрывая по сотне тысяч флоринов. Наследник престола, принц Иосиф, поразил Казанову каким-то странным отпечатком чего-то рокового на своей физиономии. Казанова предсказал тогда, что этот принц кончит жизнь самоубийством, что отчасти и сбылось потом: принц был, хотя и невольной, причиною собственной смерти. Казанова повстречался и беседовал с этим принцем в Люксембурге. Иосиф долго говорил ему о людях, приобретающих себе за деньги дворянство, говорил с жаром и с глубоким презрением. Свою суровую филиппику принц закончил стихом:

«Je meprise tous ceux, qui achetent la noblesse».
(Я презираю тех, кто покупает дворянство).

— Вы правы, — ответил ему Казанова. — Но что думать о тех, кто его продает?

Принц ничего не ответил, повернулся к Казанове спиною и отошел.