Знаменитые Козероги

Роль Фроси Бурлаковой так и осталась единственной главной ролью Савиновой в кино. Это было более чем несправедливо, поскольку именно эта роль принесла актрисе всесоюзную славу и открывала дорогу к покорению новых вершин. Тем более что и ее давний недоброжелатель именно тогда утратил свое высокое положение в кинематографической среде (в августе 1964 года Пырьева сняли с поста председателя правления Союза кинематографистов СССР, а пост директора «Мосфильма» он потерял еще раньше – в конце 50-х) и уже не мог препятствовать карьере Савиновой. Однако именно в середине 60-х здоровье Савиновой стало стремительно ухудшаться, когда она по три-четыре месяца вынуждена была проводить в больницах. Естественно, ни о какой полноценной актерской карьере говорить не приходилось. В результате актриса хотя и снялась еще в нескольких фильмах, однако это опять были эпизоды. Речь идет о фильмах: «Женитьба Бальзаминова» (домработница Матрена), «Ко мне, Мухтар!» (кладовщица Верочка) (оба фильма снимались на «Мосфильме», куда до этого Савиновой путь был закрыт), «Дорога к морю» (продавец книг) (все – 1965), «Зигзаг удачи» (1968; продавец апельсинов; еще одна мосфильмовская лента), «Жажда над ручьем» (1969; продавец Оля). Как видим, в трех последних лентах Савинова сыграла роли продавщиц.

В простоях между работой в кино Савинова вместе с мужем ездила с концертами по стране от Бюро кинопропаганды. Первое отделение вел Ташков, второе – Савинова. Она читала свои смешные трогательные рассказы, пела. А потом… Савинова покончила с собой. Но прежде из жизни ушел ее давний недоброжелатель – Иван Пырьев. Он умер в начале февраля 1968 года. Как гласит легенда, незадолго до смерти он стал обзванивать многих своих коллег из кинематографического мира, которых когда-то обидел, и просил у них прощения. Позвонил ли он Савиновой, неизвестно.

Последним фильмом с участием Савиновой стала картина «Расплата», где она сыграла опять же небольшую роль Аннушки. Причем, снявшись в этой роли в начале 1970 года, актриса спустя несколько недель ушла из жизни при обстоятельствах весьма трагических. Судя по тому, как она себя вела накануне смерти, все было продумано ею заранее. Вот как вспоминает об этом ее астрологический «хозяин» – Клара Лучко (1925, Бык):

«Как-то Катя позвонила мне и сказала: «Внутренний голос мне говорит, чтобы я попросила у тебя прощения, если я что-нибудь плохое тебе сделала» (типичное поведение «служки» по отношению к «хозяину» – она часто испытывает какое-то чувство вины перед ним, хотя виноватым чаще всего бывает «хозяин», но он прощения почти никогда не просит. – Ф. Р.). Я засмеялась: «Катя, ну что ты мне можешь сделать плохое?! Ведь ты даже мухи не обидишь». Она действительно помогала всем, чем могла. Вообще ей было незнакомо чувство зависти, суетности. Она жила в своем, придуманном ею мире. Через некоторое время она снова позвонила мне и сказала, что едет в Сибирь к своей сестре. Катя там давно не была и очень соскучилась. И что внутренний голос ей сказал, чтобы она попрощалась со мной и чтобы я простила ее. Голос у нее был какой-то хриплый и тревожный. Это был последний наш разговор…»

Савинова уехала в Новосибирск, где жила ее сестра Маша, в конце апреля. Никто не заподозрил ничего дурного в ее отъезде, а она между тем еще в Москве решила добровольно уйти из жизни. Уложила в чемодан красивое платье, новые туфли. Простилась с мужем и 12-летним сыном Андрюшей.

По словам Маши, она давно не видела Катю такой радостной и счастливой, как в тот приезд. Катя прожила у нее в доме несколько дней. А 25 апреля, накануне светлого праздника Пасхи, она накрасила яйца, напекла куличей, затем принялась за уборку в квартире. Она вымыла дочиста полы, перевернула стулья ножками вверх и поставила их на стол. Потом надела старенькую шубку, туфли и сказала родным, что идет на вокзал встречать подружку из Москвы. Однако она соврала – никакая подруга к ней не приезжала.

Приехав на вокзал, Савинова долго ходила по перрону, ожидая прибытия поезда. Кому-то это показалось подозрительным, и он спросил: «Что вы здесь делаете?» – «Жду поезда», – спокойно ответила Савинова. Больше ее никто не трогал. А едва вдали показался поезд, она спустилась на рельсы и легла на них, причем так, чтобы не изуродовать лицо. Видимо, она все продумала заранее и прекрасно отдавала себе отчет в том, что делала.