Знаменитые писатели Запада. 55 портретов

Казанова-старик — это, конечно, нонсенс. Нелепица. Тусклым и вялым представлен он режиссером Марио Моничелли в фильме «Казанова-70». Заглавную роль в нем исполнил Марчелло Мастроянни. Другим выглядит Казанова в фильме Эдуарда Нирманса «Возвращение Казановы». Ален Делон, играющий главного героя, показывает, как все ухищрения былого великого соблазнителя — слова, клятвы, жесты, телодвижения — никак не действуют на женщин. И тогда в ход пускается последний аргумент: деньги! Деньги и обман. Любовная партия выиграна, но грош цена такой победе. Это не величие Казаковы, это — его поражение.

Еще одного Казанову представил в одноименном фильме Федерико Феллини. У Феллини этот персонаж трагичен. При любом королевском дворе он никому не нужен как личность, как ученый, как литератор. Двору, толпе нужен лишь Казанова как «машина любви», и в конце фильма показано, как великий любовник вынужден совокупляться с механической куклой. Казанова в отчаянии, он понимает, что все его любовное искусство идет лишь на потеху сытой толпе. Но это в фильме. В жизни все обстояло не так, и Казанова тешил не двор и не плебс, а исключительно самого себя.

Последние годы были безрадостны. Женщины ушли из его жизни, хотя шлейф соблазнителя за ним еще волочился. И когда в замке, где он жил, забеременела дочь привратника юная Франческа Бучиони, то все были уверены, что тут не обошлось без участия библиотекаря. Но потом выяснилось, что не библиотекарь Казанова сжимал в объятиях дочь привратника, а придворный живописец Франц Шоттнер. Джакомо Казанова давно уже не играл роль любовника, скорее он выполнял роль комического старика.

«Я перестал жить и начал медленно умирать… Я потерял желание хоть что-то делать, чтобы вызвать любовь женщин. А сами они больше не желали в меня влюбляться», — с горечью признается он в своих дневниковых записях.

Старость омрачилась еще и болезнью: появились боли в горле, трудно было принимать пищу. Умирал Казанова мучительно и долго. Однако и мучениям пришел конец, и в книге гражданских актов появилась запись, гласившая, что 4 июня 1798 года, в чешском Духцове, в доме № 1 скончался «господин Якуб Кассанеус, венецианец». Его похоронили на погосте церкви Св. Барбары, но позднее прах Казаковы были перезахоронен, и до сих пор неизвестно, где точно. В этом его посмертная судьба схожа с Моцартовой: оба остались без могил.

Отчего умер Казанова? Есть три версии: рак горла, рак простаты и сифилис. Еще раз отметим — Казанова мучился и подумывал о самоубийстве: «Кто не может жить хорошо — пусть не живет плохо». Однако он не стал накладывать на себя руки и дождался естественного финала.

О предстоящем расставании с жизнью и с женщинами Казанова написал в мемуарах: «Смерть — это чудовище, которое отрывает зрителя от великой сцены, прежде чем кончится пьеса, которая бесконечно интересует его!»

Говоря высоким слогом, Джакомо Казанова отволновался и ушел из театра жизни, обретя вечный покой и последующим поколениям вечное беспокойство оставив. Все мы — его ученики, и в большинстве своем ученики бездарные. Ведь учитель говорил: «Любовь без слов — ничто». А мы с вами или забываем, или вовсе не знаем слов любви, не пользуемся ароматной приправой к блюду любви. Оттого-то у нас все буднично, постно и пресно.

«Что такое любовь? — читаем мы в мемуарах Казановы и тут же получаем ответ: — Это род безумия, над которым разум не имеет никакой власти».

В другом месте Казанова выразился иначе: «Любовь — это только любопытство».

Ах, как хочется быть все время любопытным! Узнавать и изведывать что-то новое!.. Ах, Казанова, наш вечный соблазнитель и искуситель!..

Великий олимпиец

Жил я в безумное время и сделаться так же безумен

Не преминул, как того требовал век от меня

Гёте. Эпиграммы. 1790

Мирозданье постигая,

Все познай, не отбирая:

Что — внутри, во внешнем сыщешь;

Что — вовне, внутри отыщешь.

Так примите без оглядки

Мира внятные загадки.

Нам в правдивой лжи дано

Жить в веселье строгом:

Все живое — не одно,

Все живет — во многом.

Гёте. Из стихов последних лет

Есть фигуры, возвышающиеся над человечеством. Гиганты духа. Великие олимпийцы. Сегодня, увы, мы редко обращаемся к ним. Нас больше привлекают сиюминутные кумиры, которые отнюдь не блещут интеллектом. Временные болотные огоньки. И это очень прискорбный факт.

У поэта Леонида Мартынова есть строки:

Редко перечитываем классиков.
Некогда. Стремительно бегут
Стрелки строго выверенных часиков.
Часики и классики не лгут.