Знаменитые расследования Эркюля Пуаро в одном томе

– Вы думаете, он в этом замешан? – спросил я. – Кстати, надеюсь, Джепп не забыл установить наблюдение за ним? (Инспектор как раз проследовал в полицейский участок по какому-то своему делу.) Эмиссары Большой Четверки обычно чрезвычайно увертливы.

– Джепп не спускает глаз с них обоих, – мрачно ответил Пуаро. – Причем с того самого момента, как был обнаружен труп.

– Ну, в любом случае мы знаем, что Джеральд Пэйнтер к этому не имеет никакого отношения.

– Вы всегда знаете гораздо больше, чем я, Гастингс, и это становится утомительным.

– Ах вы, старая лиса! – рассмеялся я. – Уж вы-то никогда лишнего слова не скажете!

– Если быть честным, Гастингс, это дело в целом мне уже ясно во всех деталях, кроме слов «Желтый Жасмин», – и я начинаю думать, что вы, пожалуй, правы, утверждая, будто они вообще не имеют отношения к преступлению. Но если это так, вам следует подумать, кто в этой истории лжет. Я уже подумал. И еще…

Внезапно он бросился в сторону и исчез в книжной лавке. Несколько минут спустя он вышел, прижимая к себе какой-то сверток. Потом к нам присоединился Джепп, и мы отправились в гостиницу.

На следующее утро я проснулся поздно. Когда я спустился в предоставленную нам гостиную, то обнаружил, что Пуаро уже там, – он шагал взад-вперед, и его лицо искажала боль.

– Не пытайтесь заговорить со мной! – возбужденно воскликнул он, взмахивая рукой. – Нет, до тех пор, пока я не буду знать, что все в порядке… что арест произведен. Ах! Дурной я психолог! Гастингс, если человек пишет предсмертную записку, то лишь потому, что это очень важно! Но все, что он сказал, – это «Желтый Жасмин». Да, возле дома растет желтый жасмин… но это ровным счетом ничего не значит! Однако что же могут означать эти слова? Именно то, что означают. Слушайте! – Он раскрыл небольшую книгу, которую держал в руке. – Друг мой, мне вдруг пришло в голову, что надо бы получше вникнуть в предмет. Что такое в точности желтый жасмин? И эта маленькая книжица объяснила мне все! Слушайте!

Он прочел:

– «Gelsemini Radix, желтый жасмин. Составные части: алкалоиды gelseminine СV22НV26N2O3, сильный яд, действующий на манер кониина; gelsemine C12H14NO2, действующий как стрихнин; gelsemic acid и так далее. Сильный депрессант, действующий на центральную нервную систему. В итоге парализует двигательные нервные окончания, в больших дозах вызывает головокружение и мышечную слабость. Может наступить смерть в результате паралича дыхательных центров».

Вы понимаете, Гастингс? Я подозревал это с самого начала, когда Джепп заметил что-то насчет живого человека, которого сунули бы в огонь. Потом я осознал, что сожгли уже мертвого человека.

– Но зачем? Какой в этом смысл?

– Друг мой, если вы выстрелите в человека или ударите его ножом, когда он уже умер, или даже просто стукнете его по голове, следствие быстро установит, что повреждения нанесены после смерти. Но если голова человека превратилась в уголь, никто просто не станет искать других причин смерти, и решат, что человек, чудом избежавший отравления за обедом, едва ли будет отравлен позже. Так кто же лжет, спрашиваем мы снова. Я решил, что А Лингу следует верить…

– Что?! – вскрикнул я.

– Вы удивлены, Гастингс? А Линг знает о существовании Большой Четверки, это слишком очевидно, и также очевидно, что до того момента он никак не связывал эту банду с убийством своего хозяина. Если бы китаец был убийцей, его лицо не утратило бы привычного выражения, ведь он был бы готов к вопросу. Поэтому я решил, что А Линг говорит правду, и сосредоточил свое внимание на Джеральде Пэйнтере. Мне казалось, что Номер Четвертый мог бы с легкостью играть роль племянника.

– Что?! – снова воскликнул я. – Номер Четвертый?

– Нет, Гастингс, он не Номер Четвертый. Как только я прочитал в этой книге о желтом жасмине, я увидел правду. На самом-то деле она сама бросается в глаза.

– Как обычно, – холодно заметил я, – в мои глаза она почему-то не бросается.

– Потому что вы не пользуетесь своими маленькими серыми клеточками. У кого была возможность отравить карри?

– У А Линга, конечно. Больше ни у кого.

– Ни у кого? А как насчет врача?

– Но это было бы после того.