Знаменитые русские о Неаполе

«Около двух часов пополудни поднялся ужасный столб дыму и стоял около часу над горой, подобно самым густым облакам; перемена форм дыму от беспрерывного извержения, равно и перемена освещения и красок, было зрелище ни с чем не сравненное… Сколь большое удовольствие принесло мне сие зрелище, с другой стороны, было неприятно беспрестанное дрожание дверей и окошек во время дыму. Слухи о сем извержении дошли до Рима, оттуда множество иностранцев пустились в Неаполь, в том числе Брюллов и Габерцетель; но лишь Брюллов явился ко мне, то, как на смех, стихший вулкан перестал вовсе куриться, и он, пробыв дня четыре, возвратился опять в Рим».

(Письмо брату 6.05.1828.)

В середине 1828 г., как и в предыдущие годы, Щедрин в течение семи месяцев работал вне Неаполя: был в Поццуоли, на Капри, в Вико, Сорренто, забирался еще дальше по побережью – в Амальфи. Князь Г. И. Гагарин, новый русский посланник в Риме (сменивший на этом посту умершего А.Я.Италинского), писал о Щедрине президенту Академии художеств А. Н. Оленину:

«Щедрин в Неаполе. Я его почитаю лучшим пейзажистом в Италии. Никто так верно и бесподобно не выражает натуры, особливо морские виды. У меня есть его большая картина, представляющая Амальфи и весь залив, нельзя на нее довольно налюбоваться, и она убивает все прочие картины, возле нее висящие».

На Новый, 1829 год в Неаполь приехала популярная среди русского образованного общества великая княгиня Елена Павловна – жена великого князя Михаила Павловича. Бывшая вюртенбергская принцесса Фредерика Шарлотта Мария активно покровительствовала художникам – по рекомендации княгини Софьи Григорьевны Волконской (сестры декабриста, державшейся подальше от николаевского двора и жившей в Швейцарии и Италии) она приобрела два неаполитанских пейзажа Щедрина. В январе 1829 г. С. Щедрин писал брату:

«Новый год здесь все русские встретили отменно хорошо, поутру было представление великой княгине, где я не мог быть за неимением мундира, но ввечеру был приглашен к англичанину, которого и посетила ее высочество…» В марте 1829 г. С. Щедрин королевским указом был удостоен звания почетного профессора Неаполитанского королевского института изящных искусств. Однако болезнь художника продолжала развиваться. Изменился характер многих картин Щедрина – он, в частности, увлекся ночными пейзажами («Вид в окрестностях Сорренто. Вечер», «Лунная ночь в Неаполе» и др.), в чем, как отмечали критики, несомненно сказалось болезненное состояние. С целью излечения летом-осенью 1829 г. Щедрин совершил длительную поездку на север Италии и в Швейцарию – посетил Пизу, Лукку, Геную, Турин, Женеву. В путешествии его сопровождали две его покровительницы – княжна Елена Михайловна Голицына и графиня Екатерина Артемьевна Воронцова – старые девы, фрейлины великой княгини Анны Федоровны, которая после развода с великим князем Константином Павловичем жила в Италии.

Врачи уговаривали Щедрина ехать лечиться на воды в Карлсбад, но он предпочел Италию и в феврале 1830 г. вместе с Голицыной и Воронцовой приехал в Рим:

«Здесь довольно русских фамилий, у которых бывают собрания музыкальные и театральные; у самого министра также поставлен театр, но, к несчастию, я за болезней никуда не показываюсь…»

Потом пробовал лечиться на острове Искья, в Неаполе, в Вико, опять в Неаполе, в Сорренто, Амальфи, часто прибегая к услугам случайных людей и откровенных шарлатанов.

7 ноября 1830 г. умирающего Щедрина привезли в Сорренто. На следующий день в 9 часов утра он скончался в гостинице, в которой всегда останавливался. (В этом доме, где, по преданию, родился Торкватто Тассо и который до сих пор именуется «Домом Тасса», сегодня расположен элитарный отель «Трамонтано».)