Знаменитые русские о Неаполе

«Мне тяжело расставаться с семьей, но это путешествие – нравственный долг перед самим собой, ибо настанет, может быть, эпоха, эпоха, когда я упрекну себя в том, что не сделал этого вовремя».

Однако семейные обстоятельства (у Баратынского и его жены Анастасии Львовны, урожденной Энгельгардт, было к тому времени семеро детей) помешали ему совершить задуманное.

Лишь в сентябре 1843 г., оставив четверых младших детей на попечение родственников, Баратынские вместе с тремя старшими детьми, Александрой, Львом и Николаем, выехали на почтовом дилижансе из Петербурга. Их маршрут лежал через Кенигсберг, Берлин, Лейпциг, Франкфурт и Майнц. Оттуда они рейнским пароходом добрались до Кельна, а затем – уже по железной дороге – приехали через Брюссель в Париж. С дороги Баратынский писал родственникам в Петербург:

«Я очень наслаждаюсь путешествием и быстрой сменой впечатлений. Железные дороги чудная вещь. Это апофеоз рассеяния. Когда они обогнут всю землю, на свете не будет меланхолии».

Конечной целью путешествия Баратынских изначально планировалась Италия – Рим, Флоренция, Неаполь. Где-то в те месяцы 1843 г. поэтом написано еще одно знаменитое итальянское стихотворение:

Небо Италии, небо Торквата,
Прах поэтический Древнего Рима,
Родина неги, славой богата,
Будешь ли некогда мною ты зрима?
Рвется душа, нетерпеньем объята,
К гордым остаткам падшего Рима!
Снятся мне долы, леса благовонны,
Снятся упадших чертогов колонны!

В середине ноября 1843 г. Баратынские приехали в Париж и пробыли там до весны 1844 г. В те месяцы поэт близко познакомился с П. Мериме, Ламартином, А. де Виньи, Ш. О. Сент-Бевом, Ш. Нодье, Жорж Санд.

В канун русского Нового года Баратынский писал родственникам в Россию:

«Поздравляю вас, любезные друзья, с Новым годом… Поздравляю вас с будущим, ибо у нас его больше, чем где-либо; поздравляю вас с нашими степями, ибо это простор, который никак не заменим здешней наукой; поздравляю вас с нашей зимой, ибо она бодрее и блистательнее и красноречием мороза зовет нас к движению лучше здешних ораторов; поздравляю вас с тем, что мы в самом деле моложе двенадцатью днями других народов и посему переживем их, может быть, двенадцатью столетиями. Каждую из этих фраз я могу доказать ученым образом; но теперь не время, оставим это до свидания…»

Морские купания в Позилиппо под Неаполем (фото конца XIX в.).

Покинув Париж, Баратынские в начале апреля 1844 г., проехав всю Францию, приехали в Марсель. Оттуда Баратынский писал матери:

«Теперь мы устремлены в прекрасную и классическую Италию, но замечу: жизнь в чужих краях тем особенно прекрасна, что начинаешь больше любить свое отечество! Благоприятства более теплого климата не столь велики, как думают, достижения цивилизации не столь блестящи, как полагают. Жители, коих я видел доселе, не стоят русских ни сердцем, ни умом. Они тупы в Германии, без стыда и совести во Франции; прибавьте к тому, что французы большие мастера только лишь в дурачествах. Я вернусь в свое отечество исцеленным от многих предубеждений и полным снисходительности к некоторым действительным недостаткам, которые у нас есть и которые мы с удовольствием преувеличиваем».

Во второй половине апреля Баратынские совершили морской переезд на пароходе («пироскафе») из Марселя в Неаполь. Во время этого морского путешествия поэт сочинил еще одно известное стихотворение: