Читаем Знаменитые шпионы XX века полностью

Вечером герр Вальтер, как элегантный пронацистски настроенный знаток Парижа, прибыл в отель «Ройяль Монсо», где его уже ждал и радостно приветствовал герр Профессор, на этот раз одетый, к удивлению «Робина», в прекрасно сшитый мундир старшего офицера СС. От немца не ускользнуло удивление «Робина», и он поспешил объяснить: «Мой дорогой герр Вальтер, я действительно человек гражданский, я профессор технических наук. Однако мой пост в министерстве соответствует званию штандартенфюрера СС. По положению я обязан носить этот мундир, однако я ненавижу его. И если вы извините меня, я переоденусь в гражданскую одежду, в которой чувствую себя намного свободнее».

«Прекрасно, mein Fuhrer, — усмехнулся «Робин».— Если вы — штандартенфюрер, то отныне вы для меня «mein Fuhrer». Так он впоследствии и обращался к своему компаньону.

Через несколько минут немец вновь вышел, на этот раз в гражданской одежде, и пара отправилась в свой обычный обход. Последовала бурная ночь, и когда в три часа ночи они сидели в одном из кабаре Монмартра, «Робин», который старался не пить много, с радостью заметил, что немец не в лучшей форме. Оттащив штандартенфюрера подальше от компании девушек, пытавшихся уговорить двух явно небедных клиентов остаться подольше, «Робин» усадил немца в машину, в которой уже несколько часов их ожидал сонный шофер. Через несколько минут они были в отеле «Ройяль Монсо».

На этот раз немец был совсем плох, и «Робин» сказал встревоженному шоферу: «Не волнуйся, парень, я подниму его наверх и уложу в постель». Обхватив своего коренастого собутыльника за талию, «Робин» с помощью ночного портье дотащил немца до лифта и, наконец, до номера на четвертом этаже, в котором тот обитал.

Бросив портье: «Я присмотрю за ним», «Робин» вошел в номер, таща на себе немца, находившегося в бессознательном состоянии, и бросил его на кровать. Было четыре часа утра, однако «Робин», которому тоже волей-неволей пришлось накачаться спиртным, понимал, что у него есть работа, которую надо выполнить. Перво-наперво он быстро раздел немца, после чего обратил внимание на толстый портфель, лежавший на письменном столе в гостиной. И пока его друг храпел и ворочался, «Робин» в соседней комнате внимательно просмотрел содержимое портфеля.

Из этих документов, многие из которых носили отметку «Geheim» (секретно) , он понял, что его новый знакомый на самом деле был специальным посланником рейхсминистра Шпеера во Франции. И хотя информация, содержавшаяся в этих бумагах, вряд ли могла бы потрясти мир, «Робин» отметил детали важных немецких контрактов на производство вооружений на французских предприятиях, которые, без сомнения, представляли бы огромный интерес для ВВС Великобритании.

«Робин» старался не тянуть время, вовсе не желая возбуждать какие-либо подозрения. Более того, он не был уверен, как долго еще проспит немец под воздействием спиртного. «Робину» в руки свалился бесценный источник информации, и было бы глупо подвергать его опасности. И потому, устроив немца поудобнее, он ушел, оставив записку с обещанием снова прийти через два дня.

На следующее утро «Робин» зашифровал весь добытый им материал и договорился о передаче его в Лондон.

Как он и пообещал в своей записке, «Жак Вальтер» вовремя прибыл в номер отеля на четвертом этаже, где его вновь ожидали сердечные приветствия.

«Благодарю вас. . . благодарю, mein lieber герр Вальтер, — заговорил немец, хватая «Робина» за руку. — Вы настоящий друг — вы не только показываете мне город, но и когда я выпил слишком много, вы привели меня домой. . . и уложили в постель. Это и есть настоящая дружба». Потом, пристально глядя на «Робина», продолжал: «Знаете, вы больше похожи на немца, чем на француза. Эти ваши голубые глаза и белокурые волосы, высокая, стройная фигура — да ведь вы подтверждаете слова фюрера, который сказал, что такие эльзасцы, как вы... настоящие немцы».

«Робин» поклонился и подумал, что сказал бы этот эсэсовец, если бы узнал, что «настоящий ариец из Страсбурга» на самом деле был... евреем. И снова они отправились в поход по кабаре и барам.

Когда они сидели в одном из баров, эсэсовец стал вести себя очень экспансивно и принялся что-то рассказывать «Робину» о себе. «Робин» к тому времени уже знал, что фамилия его кончается на польский лад на «ский», и потому не удивился, когда немец сказал, что на самом деле он уроженец Восточной Пруссии. Был он профессором, из тех, кого немцы называют Diplomingenieur. Смеясь, немец поведал «Робину», что его полный титул звучит как «герр штандартенфюрер СС, профессор доктор доктор». Он был высококвалифицированным инженером, которого перевели в министерство промышленности и вооружений. Рейхсминистр Шпеер отправил его в Париж в качестве своего личного посланника.

И вновь коньяк, потом шампанское, «зарезервированное для оккупационных сил», оказались слишком крепкими для немца, и как и в предыдущем случае, «Робин» вновь привез его домой и тщательно просмотрел его бумаги.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих кораблей
100 великих кораблей

«В мире есть три прекрасных зрелища: скачущая лошадь, танцующая женщина и корабль, идущий под всеми парусами», – говорил Оноре де Бальзак. «Судно – единственное человеческое творение, которое удостаивается чести получить при рождении имя собственное. Кому присваивается имя собственное в этом мире? Только тому, кто имеет собственную историю жизни, то есть существу с судьбой, имеющему характер, отличающемуся ото всего другого сущего», – заметил моряк-писатель В.В. Конецкий.Неспроста с древнейших времен и до наших дней с постройкой, наименованием и эксплуатацией кораблей и судов связано много суеверий, религиозных обрядов и традиций. Да и само плавание издавна почиталось как искусство…В очередной книге серии рассказывается о самых прославленных кораблях в истории человечества.

Андрей Николаевич Золотарев , Борис Владимирович Соломонов , Никита Анатольевич Кузнецов

Детективы / Военное дело / Военная история / История / Спецслужбы / Cпецслужбы
1812. Всё было не так!
1812. Всё было не так!

«Нигде так не врут, как на войне…» – история Наполеонова нашествия еще раз подтвердила эту старую истину: ни одна другая трагедия не была настолько мифологизирована, приукрашена, переписана набело, как Отечественная война 1812 года. Можно ли вообще величать ее Отечественной? Было ли нападение Бонапарта «вероломным», как пыталась доказать наша пропаганда? Собирался ли он «завоевать» и «поработить» Россию – и почему его столь часто встречали как освободителя? Есть ли основания считать Бородинское сражение не то что победой, но хотя бы «ничьей» и почему в обороне на укрепленных позициях мы потеряли гораздо больше людей, чем атакующие французы, хотя, по всем законам войны, должно быть наоборот? Кто на самом деле сжег Москву и стоит ли верить рассказам о французских «грабежах», «бесчинствах» и «зверствах»? Против кого была обращена «дубина народной войны» и кому принадлежат лавры лучших партизан Европы? Правда ли, что русская армия «сломала хребет» Наполеону, и по чьей вине он вырвался из смертельного капкана на Березине, затянув войну еще на полтора долгих и кровавых года? Отвечая на самые «неудобные», запретные и скандальные вопросы, эта сенсационная книга убедительно доказывает: ВСЁ БЫЛО НЕ ТАК!

Георгий Суданов

Военное дело / История / Политика / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза