Знаменитые случаи из практики

Души, прошедшие процесс очищения, могут вкусить блаженство ( Это заключается, в основном, в чувстве сладострастия (см. ниже). Немецкое слово, переведённое здесь как “состояние блаженства” - “Seligkeit”, буквально, “состояние благословлённости”. “Selig” употребляется в различных значениях: “благословенный”, “блаженствующий”, а также, эвфемистически, “мёртвый”. (см. другое примечание Фрейда, ниже)). Тем временем они частично утрачивают своё индивидуальное самосознание и становятся вместе с другими душами частью некоего высшего единства. Души великих людей, таких как Гёте, Бисмарк и так далее, могут сохранять своё индивидуальное сознание на протяжении столетий, до тех пор, пока они не растворяться в высших образованиях душ, тех, что называли “Лучами Иеговы” в древней Иудее, или “Лучами Заратустры” в древней Персии. В ходе их очищения “души обучаются языку, на котором говорит Сам Господь, так называемому “основному языку”, которым является выразительный, хотя и несколько устаревший немецкий язык, для которого особенно характерно изобилие эвфемизмов.”. (В одном единственном случае за время его болезни пациент заявлял, что имел привилегию духовными взорами лицезреть Бога Всемогущего прямо перед собой ясно и вне какого-либо перевоплощения. В этот раз Бог произнёс очень распространённое в “основном языке”, и очень сильное, хотя и не слишком приятное слово - “Шлюха!” [По-немецки “Luder”. Этот ругательный термин иногда употребляется в отношении мужчин, хотя гораздо чаще оно относится к женщинам. - Фрейд возвращается к обсуждению “основного языка” в конце лекции Х в своих Вступительных Письмах(1916-17)) (13)

Сам Бог является непростой сущностью. “Над “преддвериями Неба” парил Сам Господь, который, в отличие от этих передних божьих царств также описывается как “задние царства божьи”. Задние царства божьи были и являются до сих пор странным образом поделёнными на нижнего Бога (Ахримана), отличного от верхнего Бога (Ормузда). В отношении значения этого разделения Шребер говорит лишь, что нижний Бог более тесно связан с людьми тёмной расы (Семитами), а верхний Бог-- со светлой расой (Арийцами); да и вряд ли можно требовать более глубоких познаний в столь возвышенных вопросах от человеческого разума. Тем не менее, в другом месте говорится, что “несмотря на то, что в некоторых отношениях Всемогущий Господь един, нижнего и верхнего Бога всё же следует рассматривать как две отдельные Сущности, каждая из которых наделена своим особым эгоизмом и своим особенным инстинктом самосохранения, даже по отношению друг к другу , и каждая из которых вследствие этого постоянно пытается превзойти другую.'(140) Более того, две божественные Сущности совершенно по-разному вели себя по отношению к несчастному Шреберу во время острой стадии его болезни . (Примечание к странице 20 заставляет нас предположить, что один отрывок из “Манфреда” Байрона мог определить шреберов выбор имён персидских божеств. Далее мы столкнёмся с другими указаниями на влияние этой поэмы на него) .

В дни, предшествовавшие его болезни, президент Сената был подвержен сомнениям в вопросах религии; он никогда не был способен до конца поверить в существование личного Бога. Что интересно, он использует этот факт как доказательство реальности своих фантазий (“Предположение, что это было всего лишь фантазией в моём случае, кажется мне по самой природе вещей психологически невероятным. Так как фантазии об общении с Богом или с душами умерших могут возникнуть лишь в сознании тех лиц, которые до впадения в состояние патологического нервного возбуждения, уже глубоко верили в Бога и бессмертие души. В моём случае. Однако, это было вовсе не так, как я уже объяснял в начале этой главы.” (79)) . Однако любому читателю нижеследующего описания черт характера шреберова Бога становится ясно, что трансформация, вызванная душевным расстройством не была фундаментальным превращением, и что в сегодняшнем Искупителе многое оставалось от вчерашнего скептика.

Ибо в Мировом порядке существует погрешность, в результате которой, по-видимому, существование Господа находится под некой угрозой. В связи с обстоятельствами, которые не представляется возможным объяснить подробнее, нервы живых людей, особенно людей в возбуждённом состоянии, могут настолько сильно притягивать божественные нервы, что Он не может от них освободится и таким образом Его собственное существование подвержено опасности.(11) Эта исключительно редкая ситуация произошла в случае Шребера и стала причиной его величайших страданий. В Боге обострился инстинкт самосохранения (30), и тогда стало ясно, что Бог очень далёк от совершенства, приписываемого ему различными религиями. Вся книга Шребера проникнута горечью жалоб на Бога, который, привыкнув общаться лишь с мёртвыми, не понимает живых людей .