Знаменитые судебные процессы

— Лесаж сказал, что он подготовит прошение, которое должно быть подано королю.

— Подготовит?.. — удивляется председатель суда. — Что это значит?

— Ну, Лесаж хотел заколдовать прошение.

Заколдовать. А не означает ли это «отравить»? Ла Вуазеи оставляет вопрос без ответа и продолжает защищаться. По ее словам, прошение, которое она носила в Сен-Жермен, не было «заколдованным», а значит, не было отравленным.

«Приговаривается к сожжению заживо!» Ла Вуазен и бровью не повела. С самого начала процесса она понимала, что судьи «Огненной палаты» приговорят ее к смерти. В зыбком пламени факелов лицо колдуньи остается бесстрастным. Ла Вуазен уже за гранью реального, она в потустороннем мире, населенном химерами, призраками и прочей дьявольщиной… А может быть, внешнее спокойствие отравительницы объясняется просто-напросто тем, что до последнего мгновения она надеется на спасение? Возможно, тс, кто толкал ее на преступления — если такие существуют, — сейчас строят планы ее спасения?

Смертный приговор был вынесен вчера. Сегодня, 22 февраля 1680 года, Ла Вуазен должна быть отправлена на костер. Но прежде она будет подвергнута сначала простому, а затем чрезвычайному допросу.

Стоит холодный и туманный день. Париж размок от дождя. Катерину Монвуазен, одетую в простую холщовую рубаху, ведут в камеру пыток Арсеналь-ского дворца. Там ее ждет палач со своими помощниками. Но сегодня это не Андре Гийом. Разве может он пытать ту, которая когда-то была его любовницей? Входят судьи во главе с председателем суда Бушера и королевским судьей по уголовным делам Ла Рени. Именно этому пятидесятилетнему умному и степенному человеку с самого начала было поручено заниматься делом о ядах, Ла Рени получил от короля сотни секретных писем и арестовал многих людей, причастных к абортам, колдовству и отравлениям. Не кто иной, как Ла Рени ставит короля В известность о ходе расследования и обо всех компрометирующих фактах, которые затрагивают даже ближайшее окружение короля. Задача весьма деликатная… Но Ла Рени, первый судья королевства, всегда являл собой пример прилежания и гибкости. И до сегодняшнего дня король его всегда поддерживал.

Помощники палача приближаются к Ла Вуазен, держа в руках веревки и доски. Ведьма даже не дрогнула. Она выглядит совершенно одуревшей. Говорят, она была сильно пьяна. Но кто дал ей вина? И удержит ли ее это от опасных признаний? Осужденной приказывают лечь. Берут четыре доски. Две из них помещают между ног, а две другие — по обеим сторонам снаружи; потом крепко-накрепко стягивают все доски веревками. Получаются так называемые «сапоги». Подходит председатель суда Бушера, Начинается допрос. Кошмарный диалог, прерываемый ударами деревянного молотка, которым вбивают клинья, вставленные между внутренними досками. Под давлением этих клиньев доски сближаются, раздирая тело и раскалывая кости… Нужно, чтобы Ла Вуазен выдала своих сообщников.

И она заговорила. Снова повторяется чудовищный перечень: аборты, умерщвление младенцев, черные мессы, отравления с помощью специально обработанного белья, перчаток, духов… Колдунья признается, доносит, проклинает, а доски все сильнее сдавливают ее ноги.

— Лапер сделала десять тысяч абортов! — кричит Ла Вуазен.

Десять тысяч. Волосы шевелятся от ужаса. А разве саму Ла Вуазен не обвиняли в том, что она закопала в своем саду сотни детских трупиков? Новее это не главное. Главное то, что касается двора и короля, те установленные в ходе расследования факты, которые могут быть истолкованы как свидетельство преступных замыслов против Людовика XIV. В том числе знаменитое отравленное прошение, которое должны были подать королю.

Присутствующие затаили дыхание. Между двумя криками Ла Вуазен сознается:

— Мадам де Вивон и мадам де Ламот просили у меня зелья, чтобы избавиться от своих мужей.

Мадам де Вивон — свояченица мадам де Монтеспан, фаворитки Людовика XIV, особы неприкосновенной, подарившей королю шестерых детей, которые были узаконены парламентом,[16]

— Вы знакомы с Като?

— Да.

— Что за дела были у вас с пей?

Ответ Ла Вуазен сопровождается стонами.

— Никаких дел, просто я гадала ей по руке,. А когда я сказала, что ей будут благоволить знатные люди, она попросила меня посодействовать в устройстве на службу к мадам де Монтеспан.

Итак, заветное имя произнесено, Като действительно одна из камеристок фаворитки. Чувствуется, что допрос приближается к опасной черте,

— Что же вы сделали для того, чтобы выполнить просьбу Като? — спрашивает председатель суда Бушера.

— Я попросила се прислать мне рубашку, И в церкви Святого духа стала выполнять девятидневный молитвенный обет. Но с той поры я Като больще не вндала и не знала, что она поступила на службу к мадам де Монтеспан.

— А что вы получили от Като в награду за услугу?

— Один экю и колечко, которое ничего не стоит. Последние слова Ла Вуазен заглушает сильный удар молотка. Между досками вбивают третий клин. Допрос продолжается.

— У вас были какие-нибудь дела с мадемуазель дез Ойе?