Знаменитые Водолеи

Новая женитьба не отвратила певца от алкоголизма. Он продолжал сильно пить и в итоге вскоре оказался в столичной психушке на улице 8 Марта. После этого Лола от него ушла. Ободзинский попытался наладить отношения со своей первой женой, Нелли, попросил Шахнаровича поговорить с ней на предмет возобновления семейной жизни. Несмотря на то что она к тому времени уже жила с другим мужчиной, Нелли порвала с ним и вернулась к Ободзинскому. Они снова расписались. Но прожили вместе недолго. По слухам, расстались после того, как Ободзинскому рассказали, что его жена изменила ему с Львом Лещенко (кстати, такой же Водолей-Змея, как Ободзинский). В итоге Ободзинский расстался с Нелли, хотя только что у них родился второй ребенок – дочь Валерия.

Естественно, неурядицы в личной жизни не лучшим образом сказывались на психике Ободзинского. Он продолжал сильно пить, да и зарабатывал он уже значительно меньше, чем десятилетие назад. Так, в 1983 году Ободзинский осилил всего лишь один концерт в Москве. Три года спустя он и вовсе вынужден был покинуть сцену, поскольку к алкоголю добавились уже наркотики – «колеса» (таблетки). В итоге в 1988 году Нелли ушла от мужа и вышла замуж за поляка Анджея Янчака.

Квартиры у Ободзинского к тому времени уже не было, поэтому он жил во времянке на галстучной фабрике, где работал сторожем. Пил почти каждый день. У него тогда была любимая женщина – Светлана Силаева, – и она пыталась хоть как-то отучить Ободзинского от наркотиков. Например, она кидала в пузырек от беллотаминала похожие по виду драже валерьянки. И певец ни о чем не догадывался. Но у нее на руках была маленькая дочь от первого брака, и ей нужно было в первую очередь думать о ней. Поэтому сил и времени на Ободзинского у нее становилось все меньше и меньше. И плохо пришлось бы Ободзинскому в дальнейшем, если бы в июне 1991 года судьбе не угодно было послать ему чудо в лице Анны Есениной, с которой он был знаком с конца 70-х.

Есенина «заболела» Ободзинским в начале 70-х и с тех пор старалась не пропускать ни одного его концерта. Однако близко подойти не решалась, так как знала – у него семья, дети. И только спустя несколько лет состоялось их знакомство. Вспоминает А. Есенина:

«Познакомил меня с Валерой его администратор Павел Александрович Шахнарович. Году в 1977 году Валера выступал в одном из столичных Домов культуры. Я смогла купить билет только на балкон. А мне же надо было лезть с цветами к сцене. Я подошла к Павлу Александровичу и попросила помочь с билетом в партер. А мою морду в коллективе Валеры уже все знали. И Шахнарович привел меня прямо к Валерию Владимировичу. Поначалу я больше задружилась именно с Павлом Александровичем. С ним тогда в основном и общалась.

А с Валерой… В 1979 году он второй раз женился. Его жена училась в институте. Ее постоянно не было дома. И я была у него как собака Дружок. Когда ему было скучно одному, он звонил и спрашивал: «Что делаешь?» Я уже знала, что надо отвечать. Что бы я ни делала, я говорила: «Ничего». Потому что надо было ехать к нему. Не думайте, ничего такого мы не делали. Просто разговаривали. Потом я брала какую-нибудь книгу и читала, а он в соседней комнате спать ложился. Вот такие у нас были отношения. А потом жизнь нас развела в разные стороны… Когда встретилась с ним в 1991 году, я была в шоке. Формально он был прописан у своей жены Нелли Ивановны, но фактически они уже давно не жили вместе. И дома как такового у него не было. Другой бы, оказавшись в такой заднице, возможно, наложил бы на себя руки. Но Валера нисколько не чувствовал себя униженным. Мы посидели, выпили. А через два дня он сам мне позвонил: «Деточка, выручай меня!» Я взяла водку, закуску – и снова на склад! Так я стала ездить к нему регулярно.

Потом Валера стал закрывать склад и на ночь приезжать ко мне. А осенью он решил, что ему ни к чему мотаться туда-сюда и вообще ни к чему там работать. Я тогда ездила в качестве костюмера на гастроли с Борисом Рубашкиным. Деньги у меня были. И Валера зажил у меня, как в раю.

На самом деле я нисколько не стремилась, чтобы он жил со мной. И даже некоторое время сопротивлялась этому. Но он хорошо мной манипулировал. «Вот ты всем помогаешь, – сказал он, – а мне помочь не хочешь». И тут я сломалась. Он ведь совершенно никому не был нужен. Даже собственным дочерям. Младшая, Лерка, его толком и не знала. Когда в 1979 году Валера разводился с Нелли, она только родилась. Уже потом я их с Анжелкой, его старшей дочерью, сюда приволокла. И они стали у нас зависать.

Про бывших коллег я и не говорю. Один Леонид Петрович Дербенев разыскал Валеру и поддерживал с ним отношения (с точки зрения астрологии эта дружба объяснима: поэт был Овном-Козой (12 апреля 1931 года), и у них с Ободзинским была гармония по месячным знакам, а по годам – векторные отношения, где именно Дербенев был «хозяином» над Змеей-Ободзинским. – Ф. Р.). А больше никто про него не вспоминал. Так что, если кто-то сейчас будет рассказывать, как любил Валеру, как помогал ему в трудные годы, знайте, что это вранье…