Знаменосец «Черного ордена». Биография рейхсфюрера СС Гиммлера. 1939-1945

Мы утверждаем также, что двенадцать лет нацистского правления в Европе служат столь же явным предупреждением человечеству, что и взрывы атомных бомб над Хиросимой и Нагасаки. Нацисты сами навлекли на себя возмездие своими преступлениями, однако слишком много людей поддерживало их тогда и слишком многие чтут их память сегодня, чтобы мир мог спать спокойно. Вот почему мы решили, что настало время рассказать биографию одного из вождей нацизма – рассказать без предубеждения и ложного пафоса, выяснить, что побудило Гиммлера вести себя тем или иным образом, а главное – показать, что общего есть у него со всеми нами, с такой готовностью заявляющими о ненависти к нацистским преступникам.

Весьма поучительным опытом явилась для Генриха Френкеля поездка в Германию, где он обсуждал действия и поступки или, наоборот, причины бездействия Гиммлера с теми, кто когда-то работал бок о бок с ним. При подготовке этой книги мы по возможности обращались к непосредственным свидетелям. Нам очень помогли дочь Гиммлера Гудрун и его брат Гебхардт, до сих пор сохранившие о нем самые теплые воспоминания. Им все еще трудно примирить в себе образ человека, которого они так хорошо знали, с укоренившимися в обществе представлениями о Гиммлере как о палаче и убийце миллионов. Тот же вопрос интересовал и нас, и мы в нашем исследовании попытались проанализировать эти две стороны характера нашего героя, чтобы понять, как этот простой, непритязательный в быту человек стал убежденным в своей правоте массовым убийцей.

Вклад Гиммлера в теорию и практику нацизма был вкладом добросовестного педанта, который всегда хотел быть солдатом, но в итоге стал полицейским. В конце войны Гиммлер, правда ненадолго, принял командование войсковыми соединениями, однако на этом поприще его ждал полный провал; сам он, впрочем, так не считал, поскольку последовавшая вскоре отставка носила вынужденный характер. Зато карьера Гиммлера как шефа германской тайной полиции была поистине триумфальной; пожалуй, можно даже утверждать, что наиболее полным практическим воплощением идей нацизма была именно репрессивная деятельность подчиненных Гиммлеру карательных организаций. Достаточно сказать, что во время войны самым надежным орудием тирании Гитлера стали СС и гестапо, а вовсе не армия, как иногда считают. С другой стороны, именно масштабы кампании по массовому уничтожению людей, начатой ради осуществления ложной мечты о расовой чистоте, которой были одержимы и сам Гиммлер, и его фюрер, сделали всю систему неуправляемой. В конце концов массовые убийства, совершаемые по непосредственным указаниям Гиммлера, уничтожили то, что он создавал всю свою жизнь. Фигурально выражаясь, можно сказать, что чудовище пожрало самое себя.

В причудливом сплетении соперничающих амбиций, постепенно изолировавших Гитлера в последний, маниакальный период его правления, власть Гиммлера носила характер наиболее тайный, власть Геринга была наиболее бросающейся в глаза, а Геббельса – наиболее саморекламируемой. Геббельс вообще выступал как вечный организатор громких кампаний и почти не скрывал своего желания быть гражданским вождем Германии, покуда Гитлер оставался ее военным лидером. Непостоянная, эгоцентричная натура рейхсминистра требовала постоянного появления на публике и потоков лести; быть центром всеобщего внимания, находиться во главе того или иного начинания доставляло ему ни с чем не сравнимое наслаждение. Больше всего ему хотелось быть признанным и Гитлером, и немецким народом в качестве второго человека в Третьем рейхе, незаменимым управляющим государством при Гитлере.

Что касалось Геринга, то постоянные неудачи люфтваффе, понемногу проигрывавшего борьбу за господство в воздухе, означали гибель его репутации воздушного аса-весельчака, самой популярной и колоритной фигуры среди всей нацистской верхушки. Подверженный резким перепадам настроения (в том числе и из– за пристрастия к наркотикам), он тоже чувствовал себя в высшей степени неуверенно и постоянно нуждался в самостимуляции. Геринг наслаждался получением бесконечных руководящих должностей от фюрера, которого одновременно и боготворил, и боялся, или обращался к своей коллекции произведений искусства, собранной им как благодаря частным подаркам, покупкам, так и с помощью обыкновенного грабежа, которая к концу войны оценивалась приблизительно в 30 миллионов английских фунтов. Несмотря на существенное охлаждение к нему Гитлера, Геринг до последних дней оставался номинальным преемником фюрера. Правда, после 1943 года реальная власть, которой он обладал, уменьшалась день ото дня, однако сам Геринг этого уже не замечал. Он слишком привык потакать своим слабостям и незаметно для себя оказывался все дальше и дальше от реальных вопросов военного строительства и управления экономикой.