Знаменосец «Черного ордена»

Маршал Михаил Тухачевский был тогда заместителем народного комиссара обороны СССР. Он же являлся главным действующим лицом в советской делегации, подписавшим в 1926 году протоколы об использовании Советским Союзом немецких военных специалистов. Суть истории, реконструированной на основании показаний и свидетельств ее участников¹⁶, заключается в следующем. В конце 1936 года Гейдрих получил сведения о заговоре против Сталина, который якобы составили Михаил Тухачевский и другие военачальники из советского верховного командования. Использовать эту информацию можно было двумя способами: либо поддержать заговор, либо предоставить Сталину информацию о нем в такой форме, чтобы за измену было арестовано как можно больше высших командиров Красной Армии. Канарис, также знавший о заговоре, поддерживал первый вариант и предлагал перейти ко второму, только когда ситуация будет максимально этому благоприятствовать, но Гиммлер и Гейдрих настаивали на немедленном разоблачении заговорщиков. Позднее Гейдрих утверждал, что Гитлер сам санкционировал подделку соответствующих документов сотрудником СД Берендсом и одним работавшим на немцев русским политическим агентом. Эти документы, впоследствии фигурировавшие на закрытом процессе в Москве в 1937 году в качестве вещественных доказательств и содержавшие подписи не только советских военачальников, но и германских офицеров, с которыми те якобы находились в контакте, были проданы Гейдрихом Сталину через установленных агентов НКВД в Германии. Говорят, будто за доказательство измены своих военачальников Сталин заплатил 3 миллиона рублей золотом, но пометил деньги, рассчитывая, что немцы используют их для оплаты своих агентов в России и это поможет разоблачить шпионов СД. Позднее возникла еще одна версия, согласно которой Сталин сам спланировал всю операцию против Тухачевского и близких к нему людей, а СД воспользовалась, чтобы получить через германскую спецслужбу необходимые доказательства их вины.

Завершающий этап в становлении власти Гиммлера наступил только летом 1936 года. Незадолго до этого законодательным актом прусского парламента от 10 февраля был юридически признан особый статус гестапо. В этот документ был включен пункт, согласно которому судебные органы лишались права опротестовывать действия и решения гестапо. Затем рядом указов, первый из которых вышел в свет 17 июня, Гиммлер был утвержден шефом полиции Германии, но этот пост все еще был отделен от поста рейхсфюрера СС¹⁷.

Новое назначение Гиммлер отметил с помощью причудливой церемонии, устроенной им 2 июля в тысячелетнюю годовщину со дня смерти Генриха I – поборника германской экспансии на Востоке. Церемония прошла в основанном Генрихом Кведлинбурге – небольшом городке в Гарцских горах. Вознося хвалу «величайшему из когда-либо существовавших немцев» (так охарактеризовал Генриха I Гюнтер д'Алькуен, которому было поручено описать церемонию для потомков), Гиммлер называл его «умным, осторожным, упорным политиком», нарочно выбирая выражения, которые, как ему казалось, могли быть отнесены и к нему самому. Воспользовавшись благоприятной возможностью, он не удержался от выпада против церкви, упомянув о том, что именно Генрих запретил духовенству вмешиваться в государственные дела. Свою речь Гиммлер завершил напоминанием о том, что ставший основателем германского государства саксонский герцог, известный как Генрих Птицелов, «никогда не забывал, что сила немецкого народа заключена в чистоте его крови»¹⁸.

В своей статье, опубликованной в том же году, Гиммлер вновь доказывал читателям, к которым запросто обращался как к «братьям-крестьянам», что драгоценное наследие крови должно сохраняться и поддерживаться в германской расе с помощью силы.

«Я, рейхсфюрер СС, – писал Гиммлер, – сам являющийся крестьянином по наследию, крови и плоти, хотел бы заявить вам, немецким крестьянам: идея чистоты крови, с самого начала поддерживавшаяся СС, была бы обречена, не будь она неразрывно связана с ценностью и святостью почвы».

Отряды СС, добавлял Гиммлер, стоят бок о бок с немецким крестьянством и бдительно охраняют благородную немецкую кровь.

«Я знаю, что в Германии есть люди, которых тошнит при виде нашей черной формы. Мы понимаем причину этого и не рассчитываем, что нас полюбят все без исключения. У тех, кто нас боится, нечиста совесть перед фюрером и нацией. Из-за этих людей мы и создали организацию, именуемую секретной службой… Мы будем безжалостно действовать карающим мечом правосудия…

Каждый из нас знает, что он не одинок, что за его спиной – двести тысяч человек, связанных единой клятвой, и это придает каждому из нас огромную силу… Согласно неизменным законам истории, мы объединились в национал-социалистический военный орден арийской расы, и это сообщество связанных нерушимой клятвой людей будет двигаться вперед в далекое будущее… Мы – основа грядущих поколений, необходимая для вечной жизни немецкого народа».