Знание и окраины империи. Казахские посредники и российское управление в степи, 1731–1917

Мне посчастливилось подружиться со многими коллегами в этой области, и более того, привлечь новых друзей к содействию в работе над этой книгой. Многие из них – Мария Блэквуд, Сара Кэмерон, Майкл Хэнкок-Пармер, Анна Грабер, Майя Петерсон, Кимберли Энн Пауэрс, Ребекка Рамзи и Чарльз Дэвид Шоу – на разных этапах прочли отдельные части рукописи и внесли предложения, которые значительно улучшили текст. Трудно переоценить содержательный комментарий Юлии Фейн к разделу, посвященному обзору диссертаций. Юрий Слезкин и Виктория Фреде любезно предоставили мне возможность поделиться некоторыми идеями из книги на историческом кружке в Калифорнийском университете в Беркли, а благодаря Лоре Адамс и Терри Мартину я смог провести семинар по двум главам книги в Гарварде. Особая благодарность Пей-Йи Чу и Кэти Фриерсон за то, что они превратили наш офис в Гарварде в уютный уголок дружеского общения, где, однако, нам удавалось и поработать. Также спасибо Александру Моррисону за его неизменную щедрость в обмене заметками и ссылками (и, что немаловажно, за то, что иногда он принимал на себя гнев посетителей читального зала в Алматы). Заура Батаева и Джонатан Вашингтон перепроверяли некоторые заковыристые переводы с казахского.

В Алматы я бы не сделал и половины сделанного без поддержки и руководства Айгуль Аубакировой. Айгуль, Юрий Шнейдемюллер и их родные тепло меня встречали и заботились обо мне; без них мне было бы скучно и одиноко. В Санкт-Петербурге я начал относиться к комнате в квартире Людмилы Пироговой как к своему второму дому. Я благодарен ей за многочасовые беседы и множество прекрасных обедов.

В Дейвисе я попал в удивительно сплоченный и дружелюбный коллектив, который дал мне все, о чем я мог мечтать, чтобы добиться успеха. Многим из моих коллег и аспирантов пришлось прочесть черновики частей рукописи; это Дэвид Биале, Диана Дэвис, Эдвард Дикинсон, Омния Эль Шакри, Кэти Харрис, Эллиотт Харвелл, Куинн Джавере, Салли Макки, Мэтью Вернон, Чарльз Уокер и Луи Уоррен. Их замечания и готовность поделиться своим опытом были для меня более чем ценными. Кроме того, два полуофициальных вида времяпровождения не давали мне заскучать и напоминали, что есть мир и за пределами печатного слова. Я счастлив отметить здесь, как хорошо было раз в неделю пропустить по пивку с доцентами Куинн Джаверсом, Мариан Шлоттербек, Мэтью Верноном и Адамом Зиентеком. Не менее важны, и не в последнюю очередь для того, чтобы не рос пивной животик, были частые поездки на велосипеде по холмистым угодьям Калифорнии пелотоном в составе Ари Кельмана, Пабло Ортиса, Саймона Сэдлера и Чарльза Уокера.

Мои родители, Грегори и Энн Кэмпбелл, неизменно служили мне поддержкой. Выросшие в сельской местности на севере Мичигана, они изо всех сил стремились дать мне все шансы и возможности думать, учиться и творить. Они с самого начала поддерживали меня в моих изысканиях и научной карьере, хотя из-за всего этого я не мог навещать их так часто, как они были вправе ожидать. Мой брат Бэрд Кэмпбелл – блестящий, критичный, неглупый читатель, что делает его идеальным собеседником, когда я захожу в тупик в своих размышлениях и писанине.

Самые важные люди, которых следует поблагодарить, – те, кому посвящена эта книга. Линдси Мальта вошла в мою жизнь в 2007 году, когда этот проект еще только начинался, и уже никогда из нее не уходила. Чего она только не пережила за эти годы, пока я доводил работу до конца: и захудалые съемные квартирки, и редкие разговоры по скайпу, и февральский ветер с Мойки. Несмотря на все эти испытания, она выстояла. Как следствие, второй адресат посвящения – наш сын Саймон Чарльз, который появился на свет, когда рукопись была отправлена на рецензирование, и благодаря ему весь процесс редактирования прошел более удачно, чем я мог себе представить. Я люблю вас обоих больше, чем можно выразить словами.

Введение