Знание-сила, 1997 № 05 (839)

Однако возведением Кремля строительная программа не исчерпывалась. В 1514—1516 годы Алевизом Новым было сооружено более десяти каменных храмов, располагавшихся по большей части на территории будущего Белого города.

Вместе с этим шли и градостроительные преобразования. Вокруг Кремля было образовано открытое пространство, оно давало возможность обороны крепости и ее обзора. Следы планировочных работ конца XV века открылись во время раскопок, проводившихся на Историческом проезде, в виде вымостки из мелкого щебня.

Одновременно происходил интенсивный рост городских посадов за счет земель, занятых ранее полями. Как показали исследования И. А. Бойцова, основанные на материалах раскопок и наблюдений последних десятилетий, к концу первой четверти XVI века было полностью застроено Занеглименье в пределах позднейшего Белого города. Находки керамики этого времени известны в районе улицы Ленивки, в Б. Знаменском переулке и к северу от Знаменки. На Арбатской площади культурный слой, отложившийся до начала строительства стены Белого города (1586—1590), достигал 1,7 метра. Очевидно, тогда же усадебная застройка возникла на пространстве от Воздвиженки до Тверской, а также к востоку от Тверской. На кладбище церкви Дмитрия Солунского, стоявшего на углу современного Тверского бульвара и Тверской улицы, были обнаружены надгробные плиты первой половины XVI века, а несколько месяцев назад в раскопе у храма Большого Вознесения у Никитских ворот было найдено надгробие 1510 года. Из грамоты на село Сущовское видно, что в начале XVI века северо-западная часть позднейшего Белого города между улицами Петровкой и Тверской была застроена приблизительно до линии, вдоль которой позднее была возведена стена Белого города.

Таким образом, в конце XV — первой четверти XVI века в Занеглименье сформировалась уличная сеть, причем «нарезка» улиц была проведена не без влияния принципов регулярности — принципов, получивших как раз в это время большое распространение в Европе. Хотя в восточной части будущего Белого города, а также в Замоскворечье и в Заяузье уличная сеть в большей степени подчинялась рельефу местности, но тем не менее и здесь элементы регулярности прослеживаются.

«Сигизмундов» план. Фрагмент: Кремль и Китай-город

Печать Ивана III, 1490— 1504. Изображение всадника, поражающего копьем дракона (на лицевой стороне), использовавшееся на печатях великих московских князей, будучи дополнено изображением двуглавого орла (на оборотной стороне) и новым титулом («Иоанъ Божиею милостию господарь Всея Руси великий князь и великий князь Влад(имирский) и Московский) и Иов(городский) и Пск(овский) и Тве(рской) и Вят(ский) и Пер(мский) и Болгарский)») стало государственной печатью Русского государства.

Золочение кровли Успенского собора в 1551 году. Миниатюра из Царственной книги

На протяжении последней четверти XV — первой половины XVI века формы расселения и хозяйства, а это крупные села с погостами-некрополями при храмах и многочисленные малодворные деревни (следы которых «ловят» археологи), широко захватывают обширные пространства, далеко выходя за пределы Волго-Окского междуречья.

Распространение московских культурных традиций проявляется и в формировании новых этнокультурных наименований территорий Русского государства. Если в Белозерской уставной грамоте 1488 года еще говорится о «гостях» (купцах), которые приходят из московских, тверских и новгородских земель и противопоставляются самому Белозерью, то в «Стоглаве» речь идет лишь о различиях в обычаях московской и новгородской земель.

Новый этап в материальной культуре Москвы приходится на последнюю треть XV века. Это во всех сферах жизни переломное время — в изобразительном искусстве, в каменном строительстве, в производстве оружия и оформлении быта горожан.

В керамическом производстве почти одновременно появилась целая серия новых типов посуды: белоглиняной, чернолощеной, имитирующей модную в Европе оловянную, ангобированной. Причем этот набор, появившись в Москве, очень быстро распространяется на огромные территории. Белоглиняную керамику находят и на Онеге, и в воронежском течении Дона, и даже в крепостях, возведенных в предгорьях Урала.