Знание-сила, 1999 № 11-12 (869,870)

Г. Вельская: – Не получится ли распадение целого организма на клеточки и клетки? Когда-то целью было собрать земли, объединить их, создать большое единое государство-организм, способный решать большие и сложные задачи – культурные, экономические, военные. Казалось, только такой организм, большой и сильный, жизнеспособен, и история в общем-то это доказала: мелкие национальные единицы, за очень небольшим исключением, были поглощены крупными государствами, империями.

С. Арутюнов: – Да, было время, когда земли собирались, но сейчас другое время. Сегодня крупные единицы слишком тяжелы и трудны в управлении, и они становятся неуправляемыми, во всяком случае прежними способами ими управлять нельзя. Нужна федерализация. Это не значит, что Россия распадется, Россия будет существовать прежде всего как совокупность русских областей, а не русские области, национальные республики должны существовать в Российской Федерации на договорных началах как свободно присоединившиеся к России государства. Соотношение, думаю, должно быть такое, как в США между федеральным центром, штатами и такими единицами как, скажем, Пуэрто-Рико. Наши национальные автономии должны иметь статус Пуэрто-Рико.

И смотрите, идеи эти распространяются в мире. Такая идея прошла, например, в Испании. При Франко это было унитарное государство со страшным зажимом всех национальностей, а сейчас Каталония – это почти независимая страна, вполне довольная своим статусом. Каталония более суверен на, чем кто-либо другой, но и Андалузия, и Галисия тоже не ропщут. Сейчас тоже самое происходит с Северной Ирландией и Шотландией; думаю, то же произойдет и с Уэльсом. Так что и Великобритания идет по пути федерализации. Общеисторическая тенденция именно такова, другое дело, что ей противоречат другие, исходящие из других конкретных условий устремления. Россия пока в эту тенденцию не вписывается, думаю, однако, рано или поздно ей это придется сделать. Более того, первые шаги уже сделаны и в России. Уже Татарстан, Якутия и многие другие регионы, те, которые имеют договоры с центральной властью, предприняли много мер по упрочению своей суверенности. Попытки изменить эту тенденцию вспять могут привести к кровавому распаду России.

Своими бомбардировками не боевиков, а мирного населения на территории Чечни российское правительство спровоцировало гуманитарную катастрофу.

Но ведь беженцы – это российские граждане независимо от национальности! Они имеют право ехать, куда хотят, а если им некуда ехать, российские власти должны предоставить им кров.

Беженцев нельзя распихивать по всем регионам России, уже есть печальный опыт: пытались рассовать турок-месхетинцев по регионам Центральной России, ничего из этого не получилось. Беженцев нужно устраивать поближе к границам Чечни, в том же Ставропольском крае, он должен их принять с тем, чтобы обеспечить возможность, когда будет установлена мирная ситуация в Чечне, вернуть их обратно.

Я. Чеснов: – Я хочу поделиться своими этнологическими впечатлениями о пребывании в одном селе Восточной Чечни в 1995 году, когда это село находилось под юрисдикцией Дудаева. Мне как этнографу можно было вести там работу несмотря на войну. Тогда с чеченцами можно было говорить о духовных ценностях, и мы говорили с чеченцем по фамилии… Каратаев о «Войне и мире» Толстого. Историческое время для горцев спрессовано, и то, что происходило во бремена Толстого, и то, что происходит сейчас, для них тесно связано. Чеченцы хорошо помнят, что в таком-то селе погиб такой-то их родственник, они назовут его фамилию, подробности его жизни, для них это было недавно. Мы, люди другой культуры, живем в разрозненном времени, не так, как они, для них оно – единое этническое время. Тот груз ответственности, который несет на себе современное общество, для них включает в себя и прошлое. И для чеченца нельзя его разорвать.

Сирийская девушка из Дамаска, "Народоведение", 1903 г.