Знание-сила, 2000 № 05-06 (875,876)

История семьи Гончаровых тесно связана со старинным городом Калугой, где Гончаровы были известны как горшечники и имели небольшую гончарную лавку. Потомок этих горшечников Афанасий Абрамович Гончаров нажил огромное состояние. Наряду с фабриками и заводами у него было семьдесят пять вотчин. Парусные полотна его фабрики имели большой спрос не только в России, но и за рубежом. Петр I, создававший в те времена русский флот, ценил предпринимательскую деятельность Гончарова и всячески ему покровительствовал. Императрица Елизавета Петровна пожаловала ему чин коллежского асессора, дававший право на потомственное дворянство. В 1789 году Екатерина II подтвердила это право специальным указом, выданным уже внуку Афанасия Абрамовича, Афанасию Николаевичу, деду Натальи Николаевны.

Жалованная грамота Гончаровым на дворянское достоинство и о пожаловании дворянского герба от 20 октября 1780 года, богато оформленная, с вислой печатью в позолоченно-серебряном ковчеге, также хранится в РГАДА. Вот как описан герб Гончаровых в «Общем гербовнике дворянских родов Всероссийской империи»: «Щит разделен горизонтально на две части, из коих в верхней в голубом поле изображена серебряная Звезда шестиугольная; в нижней части в красном поле серебряная же Шпага, перпендикулярно остроконечием обращенная вниз. Щит увенчан обыкновенным дворянским шлемом со страусовыми перьями. Намет на щите голубой, подложенный серебром.

Афанасий Гончаров за размножение и заведение парусных и бумажных фабрик в 1744-м году пожалован коллежским асессором. Сын его Николай Гончаров в 1777-м из воинской службы отставлен майором, а внук Афанасий Николаев сын Гончаров в службу вступил в 1770-м году, а в 1786-м произведен надворным советником и, находясь в сем чине, 1789-го года октября во 2-й день пожалован на дворянское достоинство дипломом. Все сие выписано из копии с помянутаго диплома».

Прочитанные письма

Можно ли сделать открытие в архиве Гончаровых и найти неизвестный автограф А. С. Пушкина? Кажется, что это невероятно в наше время, когда десятки исследователей уже тщательно просмотрели — просеяли, протрясли, только что не обнюхали — большинство дел фонда. И все же такие находки случаются. И счастливцы — два московских исследователя, супруги Ирина Михайловна Ободовская и Михаил Алексеевич Дементьев. Я хорошо помню взволнованный рассказ Ободовской о сенсационном событии — в хозяйственных делах за 1840-е годы (дела после смерти А. С. Пушкина не пользовались вниманием ученых) был обнаружен автограф поэта. Это — двойной листок без подписи, но Ирина Михайловна знала почерк Пушкина прекрасно, также прекрасно она владела и французским языком. «Миша, дай мне валидол, — прошептала она, — это, кажется, рука А. С. Пушкина!»

Директор архива в те семидесятые годы М. И. Автократова быстро оценила находку, и письмо было положено в сейф. Письмо датируется исследователями концом мая — началом июня 1833 года. В это время «Пушкин видится со своим московским знакомым князем B. C. Голицыным, приехавшим в Петербург, — пишет другая исследовательница, Стелла Абрамович. — По просьбе Д. Н. Гончарова поэт говорит с ним о возможности сделать у него крупный заем в размере 30–40 тысяч рублей (деньги эти были необходимы Дмитрию Николаевичу, чтобы распутаться с долгами покойного дедушки и наладить дела в Полотняном Заводе)».

После этой встречи Пушкин и пишет Д. Н. Гончарову, рассказывая о материальных затруднениях своей семьи и о стремлении обеспечить будущее детей: «Семья моя увеличивается, служба вынуждает меня жить в Петербурге, расходы идут своим чередом, и так как я не считал возможным ограничить их в первый год своей женитьбы, долги также увеличились. Я знаю, что в настоящее время вы не можете ничего сделать для нас, имея на руках сильно расстроенное состояние, долги и содержание целого семейства, но если бы Наталья Ивановна была так добра сделать что-либо для Наташи, как бы мало то ни было, это было бы для нас большой помощью. Вам известно, что зная о ее постоянно стесненных обстоятельствах, я никогда не докучал ей просьбами, но необходимость и даже долг меня к тому вынуждают, — так как, конечно, не ради себя, а только ради Наташи и наших детей я думаю о будущем. Я не богат, а мои теперешние занятия мешают мне посвятить себя литературным трудам, которые давали мне средства к жизни. Если я умру, моя жена окажется на улице, а дети в нищете. Все это печально и приводит меня в уныние». Несомненно, что письмо А. С. Пушкина Д. Н. Гончарову — самая уникальная находка за последнее время.

В РГДДА хранятся письма сестер Гончаровых, которые также в основном были опубликованы И. М. Ободовской и М. А. Дементьевым. Письма раскрывают перед нами совершенно новые душевные качества Натальи Николаевны Пушкиной: ее, несмотря на молодость, заботу о семье, родных, об издательских делах мужа, в которые, как становится известно из писем, она была полностью посвящена.