Знание – сила, 2001 №8 (890)

Физики, кажется, любят парадоксы не меньше, чем пари. Во всяком случае, появление «информационного парадокса» весьма возбудило умы и привело к появлению целого ряда гипотез касательно судеб пропавшей грамоты, то бишь исчезнувшей информации. Одна из этих гипотез утверждает, что наша Вселенная – всего лишь некая рядовая из бесчисленного множества ей подобных, этакий крохотный пузырек в бесконечной «пене вселенных», и каждая черная дыра – это туннель в другую вселенную. Поэтому на вопрос, что будет, если уронить в такую дыру том Британской энциклопедии, следует отвечать: содержащаяся в нем информация не исчезнет, а перейдет в другую вселенную. Нравится вам такая гипотеза? По мне, так уж лучше скорее присоединиться к доктору Прее кил – лу, который говорит, что «нам нужна физика, которая объясняла бы, что происходит в той вселенной, к которой мы имеем доступ, а не в той, о которой мы не знаем даже, су шествует ли она».

Вот какое объяснение можно дать этому парадоксальному феномену: оказавшись внутри магнитного поля, электроны теряют свою индивидуальность. Образуется странное агрегатное состояние материи, для него характерны необычные свойства. Разумеется, из общей массы частиц нельзя вычленить конкретные электроны с «зарядом, равным одной трети».

Еще одна гипотеза: черная дыра никогда не испаряется до конца – она съеживается до размеров микрочастицы и такой затем остается вместе со всей содержащейся в ней информацией. Для таких «информационных частиц» уже придуманы и вполне подходящие названия – «информоны», «инфотоны» и даже «библиотеконы»: ведь они содержат всю информацию, когда-либо попадавшую в черную дыру с каждым падавшим в нее атомом вещества. Куда там Борхесу с его «Вавилонской библиотекой»! В таких микроскопических «библиотеконах» информация была бы спрессована куда плотнее, чем вещество в какой-нибудь «нейтронной звезде», ведь их размеры намного меньше размеров такой звезды, а битов информации в них, возможно, и побольше, чем в той нейтронов! Но вот беда, количество параметров, необходимых для теоретического описания такой извращенно-чудовищной «инфочастицы», должно быть того же порядка, что и вся содержащаяся в ней информация, а это уже приближается к бесконечности. Может быть, физики и любит парадоксы, но они наверняка не любят, когда в их уравнениях появляются бесконечности, им это кажется дурной приметой. И точно, уже показано, что такие «информоны» должны непрерывно порождать друг друга, то есть могут в любой момент «выпрыгивать из ничего» в любой точке Вселенной.

Куда ни кинь, везде клин – то вселенные должны размножаться, как кролики, то частицы могут появляться, как голуби из шляпы фокусника. Поэтому физики, настроенные не столь радикально (например, Леонард Зусскинд из Стэнфордского университета), предлагают более «умеренное» решение парадокса: информация не проваливается в дыру и не испаряется из нее, а остается на «поверхности горизонта», так что, с одной стороны, она уже как бы принадлежит черной дыре, а с другой – доступна внешнему наблюдателю, который ее туда уронил. Иными словами, она, с одной стороны, исчезла, а с другой – вот она. родимая, тута! Так что, выходит, никто не ошибся, все правы, все довольны, все друг другу покупают полный набор «Британники», и все вроде бы, к всеобщему удовольствию, наконец в порядке. Однако опять увы!!! Как ни трудно представить себе, что в момент пересечения нашей несчастной «Британникой» упомянутого «горизонта» все ее содержимое каким-то чудесным (иначе не скажешь) образом мгновенно извлекается с ее страниц и «переписывается» на «горизонт», с этим еще как-то можно было бы примириться хотя бы ради решения «информационного парадокса», но вот беда: математическое оформление этой гипотезы приводит Зусскинда к выводу, что информация записывается на «горизонте» в виде неких «материальных образований типа «струн» в десятимсрном (!) пространстве». А по-нашему, по-простому, так уж лучше в другую вселенную, чем в десятимерное пространство. Другую вселенную хотя бы можно себе представить, но представить себе десятимерное пространство – это, пожалуй, даже потруднее, чем Василию Ивановичу знаменитый квадратный трехчлен…