Знание-сила, 2002 № 11 (905)

Очень простую: с наследником историков-диссидентов спорит живой политический диссидент. Бывший, конечно, но отсидевший при Брежневе некоторый срок за политическое инакомыслие. Теперь многие давние мечты таких борцов сбылись, но общее счастье для россиян все равно не наступило. Пришло время поразмыслить не столько о правоте былых надежд, сколько о том, какие чувства и рассуждения двигали и движут рядовых участников исторического спектакля к выбору тех или иных ролей в вековой драме. Погрузить нынешних старшеклассников в духовный мир их дедов и прадедов, живших сперва «до Революции», а потом «под Революцией»: сначала «до Сталина», а потом «под Сталиным», – такова была главная цель Александра Скобова при написании его учебника.

Увидеть ТО небо теми глазами! К этой цели издавна стремились крупнейшие российские историки, начиная с Николая Карамзина. Понять и оценить мысли и чувства людей 1920-х и 1930-х годов! Такова была цель последнего поколения крупных российских писателей XX века – от Андрея Платонова до Анатолия Рыбакова. Они подготовили добрую почву для очередного поколения историков России. Хорошо, что эти ученые мужи не держат свои мысли при себе, а дерзают учить науке школьников: сперва с глазу на глаз с одним классом в одной школе, потом с тысячами ребят в сотнях школ – через свои учебники. Увы, тираж обеих книг Кацвы и Скобова измеряется одним смешным числом: 5000 экземпляров! Будут л и переиздания – неведомо.

Но какой урок для новой российской историософии и педагогики можно извлечь из опыта А.В. Скобова и Л.А. Кацвы? Какие учебники новейшей Истории древнего Отечества будут наиболее полезны подросткам Информационной эры?

Многим ясно, что одного идеального учебника нет и быть не может. Не только ввиду большой разницы личных характеров и научных пристрастий их авторов и составителей. Ведь сами эти пристрастия и характеры отражают большой глубинный факт: наличие разных фаз в универсальном цикле эволюции самоорганизующихся систем. Первыми эти фазы заметили, конечно, зоологи: эмбриологи, палеонтологи и физиологи XIX века. В XX веке историки, потрясенные Первой мировой войной, тоже заговорили о феномене Циклической Эволюции. Арнольд Тойнби применил эту схему к вековому ритму взлета и упадка цивилизаций. Лев Гумилев заметил сходный ритм в развитии народов, а Игорь Дьяконов пересмотрел в этом свете давнюю модель смены экономических формаций в обществе. Все это брожение умов происходило между Второй мировой войной и Второй российской революцией. Теперь и она миновала; чему научились у нее наши историки и наши учителя?

Видимо, самый важный вывод – это подозрение (или уверенность) в универсальном распространении Четырехтактного Двигателя Эволюции. Первыми его обнаружили физики, нечаянно и давно: в середине XVIII века. Тогда Эйлер и Мопертюи, открыв вариационный Принцип Наименьшего Действия, задались наивным вопросом: для чего Природе нужны четыре разные картины одного Физического Мира? Его можно описывать через Силы и Движения всевозможных тел и частиц: так поступал Ньютон, и ему хватало этих понятий для объяснения всего на свете. Но Лейбниц, конечно, не согласился со своим великим соперником! Он увидел в Природе лишь нескончаемые переходы Энергии из ее потенциальной формы в кинетическую или обратно: чередование этих двух процессов тоже объясняет все на свете.

Скромный старший друг Ньютона – священник, математик и шифровальщик Джон Валлис внес свою лепту в зоопарк физических понятий. Он первый увидел, как закон Сохранения Импульса регулирует любые взаимодействия между телами или частицами в вакууме. Наконец, маркиз Пьер Луи Моро Мопертюи и пасторский сын Леонард Эйлер заметили организующую роль Действия в природе. Эта характеристика (в отличие от силы, энергии или импульса) не имеет мгновенного значения, но она поддается измерению на каждом интервале времени и выделяет небольшое множество наблюдаемых траекторий тел, частиц или систем из огромного ансамбля их возможных движений.

Вот такое разнообразие картин Мира накопили физики к XX веку – прежде чем кто-то из них первый назвал науку Историю неравновесной Физикой Социума. Но социум развивается, поворачиваясь к нам попеременно своими разными гранями; каждая грань подсказывает наблюдателю ОДНУ модель, оптимально описывающую те процессы, которые на ней протекают. Вот и чередуются в каждой эволюционной науке четыре важнейших портрета физического мира: Силовой, Энергетический, Действенный и Импульсный…

А какими моделями пользуются в своих учебниках Леонид Кацва и Александр Скобов? Разными, конечно; выяснить авторские предпочтения легче всего по синхронным и синфазным цитатам. Например, что следует в текстах Л.А. Кацвы и А.В. Скобова после знаменитой фразы матроса- анархиста Железнякова: «Караул устал! Депутатов просят разойтись!»? Заглянем в оба учебника…

Л. Кацва (с. 84): «Второе заседание, назначенное на пять часов вечера, так и не состоялось, поскольку утром 6 января была опубликована резолюция ВЦ И К о роспуске Учредительного собрания.