Знание-сила, 2003 № 06 (912)

Обороняться в целом легче, чем наступать. Этим образом действий Сталин быстрее смог бы достичь истощения Германии и одержать победу в войне с гораздо меньшими потерями, чем это произошло в действительности. Соотношение потерь впечатляет. В 1941 — 1944 годах вермахт потерял на Восточном фронте 65,2 тысячи офицеров сухопутных сил погибшими и пропавшими без вести, тогда как Красная армия за тот же период (без ВМФ и ВВС и с исключением политического, административного, медицинского, ветеринарного и юридического состава сухопутных сил, представленного в Германии не офицерами, а чиновниками) потеряла около 754 тысяч офицеров только погибшими и не вернувшимися из плена. Вероятно, близким к этому соотношению, 11,6:1, было и общее соотношение безвозвратных потерь[² Подсчет по: Мюллер-Гиллебранд Буркхарт. Сухопутная армия Германии. 1933 1945. Т. 3- М.: Воениздат, 197о С. 354-409; Шабаев А.А. Потери офицерского состава Красной Армии в Великой Отечественной войне // Военно-исторический архив. Вып. 3. М.. 1998. С. 173-189; Россия и СССР в войнах XX века. М.: Олма-Пресс, 2001. С. 430-436.]. За одного немца платили своими жизнями 10 — 12 красноармейца Думаю, что при оборонительном способе действий соотношение упало бы хотя бы до 3:1.

Но, естественно, ничего подобного Сталину ни один генерал или маршал так и не предложил. И Иосиф Виссарионович продолжал пребывать в благодушном настроении относительно способности Красной армии справиться с вермахтом. Поэтому на приеме в Кремле в честь выпускников военных академий 5 мая 1941 года он уверенно заявил: «Немцы ошибаются, что их армия непобедима и ее вооружение самое лучшее в мире. В истории не было непобедимых армий. Война против Германии неизбежно перерастает в победоносную народно- освободительную войну». А в одном из тостов прямо признал: «Германия хочет уничтожить наше социалистическое государство. Спасти нашу Родину может только война с фашистской Германией и победа в этой войне. Я предлагаю выпить за войну, за наступление в войне, за нашу победу в этой войне».

Еще одна нелепость, которая отразилась как в игре, так и в реальном стратегическом развертывании, — это наличие на стороне «восточных» большого количества кавалерийских дивизий. В первой игре их было 3, во второй — 6. У немцев же к тому времени была всего одна кавалерийская дивизия, которая уже в ноябре 1941 года была переформирована в танковую. Советские генералы не сознавали, что в настояшей войне кавалеристы только тормозили темп продвижения механизированных и танковых частей, а на поле боя были всего лишь удобной мишенью для неприятельской авиации, артиллерии и пулеметов.

В целом оперативно-стратегические ицры января 1941 года во многом дезориентировали советское руководство. Неудача «восточных» в Восточной Пруссии была целиком отнесена за счет мощи восточнопрусских укреплений. Удачливый Жуков заменил Мерецкова на посту начальника Генштаба, но два других командующих основными приграничными округами остались на своих постах. Сталина не насторожил тот факт, что в обоих случаях проиграли те войска, которыми командовал генерал Павлов. Видно, он счел поражение руководимых ими войск следствием объективных причин, мало зависящих от полководческого искусства. Павлов вскоре был произведен в генералы армии и продолжал командовать Западным округом. Другой неудачник, Федор Кузнецов, продолжал командовать Прибалтийским военным округом. Оба генерала далеко не лучшим образом показали себя в первые недели настоящей войны. Успех же «восточных» в ходе игры на юго-западном направлении, да еще в условиях, когда силы «западных» были завышены в полтора — два раза, навел Сталина и Тимошенко на мысль, что удар на Краков, Катовице гарантирует успех «блицкрига». От наступления на Будапешт, планировавшегося в ходе игры, отказались. Очевидно, Венгрию решили пока не трогать, рассчитывая, что в случае советского нападения на Германию она предпочтет соблюдать нейтралитет. Все эти оптимистические планы разбились вдребезги после 22 июня 1941 года.

Юрий Геллер, Виталий Рапопорт

Игра 1936 года

Отрывок из книги «Измена родине». М: РИК «Стрелец», 1995

Как проверить представления о войне, пока она не началась? Существует способ, далекий, впрочем, от совершенства, — военная игра, или, как принято теперь говорить, моделирование, воспроизведение условий войны. В конце 1935 года Тухачевский предлагает провести в Генштабе такую игру. Мысль эта, хотя и не сразу, была принята наверху. Игра состоялась в ноябре 1936 года. Опубликованы два кратких свидетельства о ее подготовке и проведении. Одно оставил Г.С. Иссерсон, в звании комбрига он был тогда фактическим руководителем оперативного управления Генштаба и начальником кафедры оперативного искусства Академии Генерального штаба. Иссерсон разрабатывал задание для игры. Второе принадлежит перу А. И. Тодорского, который в 1936 году был начальником Военно-воздушной академии. Комкор Тодорский в игре командовал авиасоединением на стороне «немцев».