Знание-сила, 2005 № 09 (939)

В 1805 году Андрея Достоевского ожидает удар — 11 декабря после тяжелой и долгой болезни всего в 43 года умирает его жена. Скупые строки метрической книги гласят: "14 декабря села Потоки священник Николай Людкевич села Войтовец священника Андрея Григорьева сына Достоевского умершую жену Анастасию, удостоившуюся пред этим исповеди и Святого Причастия, похоронил по христианскому обычаю".

Легко понять чувства осиротевшего семейства. Нам же необходимо задуматься о другом: краткая метрическая запись противоречит одной из самых известных историй об отце писателя — семейному преданию о материнском благословении сына Миши, отправляющегося в далекую Москву. Однако сейчас можно считать установленным, что отъезд Михаила Достоевского в первопрестольную состоялся лишь в октябре 1809 года, то есть без малого четыре года спустя смерти матери! Зато теперь становятся понятными чувства Михаила Андреевича, рано потерявшего мать и потому не способного вспоминать о родительском доме без щемящего чувства. Правда, возникает новый вопрос: почему столь любящий сын не удостоил именем матери ни одну из своих четырех дочерей? Больше того, в одной из записных книжек Ф.М. Достоевского имеется краткая запись, сделанная в Дрездене 28 (нового стиля) июня 1870 года о сне, в котором привиделся отец: "Потом у отца какой-то семейный праздник, и вошла его старуха-мать, моя бабка, и все предки. Он был рад".

То есть как это "старуха-мать"? Конечно же, любой сон — большее или меньшее искажение действительности. Однако оно не должно переходить определенных границ. Возьмем на себя смелость полагать, что в противном случае писатель специально отметил бы возникшее противоречие как какую-то странность. Но ведь этого не произошло! Полноте, так ли уж много Михаил Андреевич рассказывал своим детям об их бабушке?

Найденное свидетельство о смерти бабки писателя позволяет усомниться в достоверности и еще одного, пожалуй, самого яркого и скандального предания о предках Ф.М. Достоевского. Совсем недавно, осенью 2002 года, в журнальной статье "Загадки в родословии Ф.М. Достоевского" ("Вопросы литературы") о нем поведала бывшая заведующая Музеем-квартирой Ф.М. Достоевского Г.Ф. Коган. Основываясь на утверждениях жены знаменитого московского библиофила И.Н. Розанова — Ксении Александровны Марцишевской, относящей себя к прямым потомкам Андрея Достоевского, Г.Ф. Коган обнародовала совершенно сенсационную новость: по версии Марцишевской, дед писателя в свое время будто бы покинул законную семью, создав другую — невенчанную! Что и говорить, для человека, носившего священнический сан, такой поступок выглядит совершенно невероятным. Однако это предание не только несло в себе черты некоего правдоподобия . (Мы не говорим уже о том, что столь достойная женщина, как К.А. Марцишевская, просто не могла выдумать такой истории на пустом месте!) Оно объясняло многие из загадок в биографии ближайших предков писателя. Так, например, становилось понятным, почему столь скудны сведения о деде Достоевского — после такого шага он по закону лишался сана и его имя исчезало из круга находящихся в поле зрения исследователей источников. Одновременно появлялся ответ, почему отец писателя столь болезненно реагировал на любые расспросы о родительском доме и почему он вынужден был добиваться дворянства личными заслугами. Однако документы не говорят о драматическом разрыве священника Андрея с семьей. Во всяком случае он не покидал открыто своей жены! Если это и было — благочинные округов зорко следили за тем, чтобы вдовые священники не держали при себе "зазорных женщин". Возможно, К.А. Марцишевская, принадлежит к потомкам какого-то другого Достоевского!

Как доживал свой век наш герой? Вероятно, в традициях того времени он, как престарелый "священник, чувствуя приближение смерти или слабость, еще при жизни просил прихожан избрать ему в преемники одного из его "сынов", чтобы подготовить того "заблаговременно к принятию священнического сана", "в помошь ему". Документы свидетельствуют, что младший сын Андрея Достоевского — Лев, рукоположенный в священники еще 23 марта 1818 года самим преосвященным Иоанникием сразу в городской — Ольгопольский Свято- Михайловский собор, в 1821 году неожиданно переводится в село — родные Войтовцы. Увы, скорее всего это означает, что его отец — священник Андрей Григорьевич Достоевский — скончался.

В своей нашумевшей книге об отце дочь писателя Любовь Федоровна высказывает не лишенную остроумия мысль: "Достоевские испытывали потребность в том, чтобы объединить, связать свою блуждающую семью чем-то вроде нити Ариадны. Эта нить Ариадны, позволяющая найти их в лабиринте столетий, — их семейное имя "Андрей". В каждом поколении нашей семьи обязательно есть один Андрей и, как правило, это имя носит второй или третий сын".

На этот раз мемуаристка, слова которой по большей части не заслуживают особого доверия, кажется, оказалась права: мы сильно продвинулись в наших поисках. И славное имя Андрея Достоевского действительно вело нас!

ЦИФРЫ ЗНАЮТ ВСЕ

Поддержать проекты