Знание-сила, 2007 № 05 (959)

В производстве Яков наш завод занимал довольно скромное место: давал в сутки десять—двенадцать машин, а например, завод имени Чкалова — тридцать пять. Еще больше — гиганты на Волге. Все — по одному проекту. Но машины получались разные: как сказано выше, омские и тбилисские оказались лучше других, в том числе опытных. Это была сенсация: считалось неизбежным снижение характеристик при переходе от опытного к серийному производству. Не одна научная работа посвящена теоретическому обоснованию этого положения. Не зря Л.П. дружил с рационализаторами и заставлял скрупулезно отрабатывать технологию. Удалось, конечно, не все: безукоризненными были аэродинамические формы, отлично отделаны внешние — обтекаемые воздухом — поверхности, нормально — рабочие поверхности всех деталей, а все остальные — кое-как. Вернее, просто ужасно. Болты не вывинчивались из гаек. Как их завинтили, одному богу известно. Это была не небрежность, а экономия остро дефицитных технологических средств. Как показала практика, разумная и результативная. Аварийность в наших ВВС к концу войны оказалась заметно меньше, чем в «Люфтваффе» и даже у союзников. Сознательные, технически обоснованные отступления от общепринятых норм себя оправдали. В этом большая заслуга полковника-инженера ИТС Леонида Петровича Соколова — комсомольского директора, настоящего руководителя, которого многие считают спасителем жизни. Своей и своих детей. Это дороже многих наград.

СТРАНА ФАНТАЗИЯ

Вадим Кирпичев

ЭВМ

Окончание. Начало в № 4.

Раскаленная Австралия пульсировала в правой части затылка. Левый висок холодили Анды. Индия бушевала и шумела в теменной области, а Скандинавия влажным платком легла на лоб. Электронный, бешено пульсирующий кокон запеленал мозг от Огненной Земли до Таймыра, от Канады до Тибета и жег раскаленными нитями свою добычу, и хохотал, и волочил в темноту.

Как там дедушка Ираклий говаривал? Священнику порой трудней верить в Бога, чем прихожанину? Ты заигрался, Авель. Нет никаких хакеров с подружками, нет «проблемы Паука». Есть глухая ноябрьская ночь за окном. И мозг, разбухший до размеров комнаты, горы, планеты.

Не надо думать, Авель, не надо соображать. Шарахни пепельницей по монитору. Смахни со стола осколки, провода, вырвись из паутины. Хватай паспорт, деньги, тетради и беги, Авель. Действуй, соверши поступок. Ты видишь несколько сценариев дальнейших событий, и ни один тебе не нравится...

— Я здесь, ЭВМ.

— Поверили?

— Да.

— Быстро. Молодец. Средние умы, как правило, долго не могут поверить в мое существование. Только люди очень умные и глупые сразу доходят до истины или смиряются с ней.

— Наверное.

— Испугался, Авель?

— Немного.

— Зря. Мы коллеги, мыслители.

— Ну да.

— Не брошусь я на тебя с экрана, не укушу.

— Надеюсь.

— Тогда чего боишься?

— Чего боюсь? И нет смятения в груди. Но ждет убийство впереди.

— Да забудь ты древние стишки. Я не человек, и я не убиваю и, беседуя с тобой в фоновом режиме, знаешь, чем занят? Рассчитываю состояние вселенной на минус семнадцатой степени секунды того события, которое люди называют Большим Взрывом.

Включилась холодная, «космическая» музыка. Окно письма свернулось до размеров почтового конверта и шмыгнуло в экранный угол. Заклубились розовые дымы, сквозь них замерцали звезды. ЭВМ пытался мне показать минус семнадцатую степень секунды от сотворения мира. Дым таял, звезды полыхали все ярче...

Думай, Авель, соображай. Не дай себя заморочить розовым дымом. ЭВМ — враг, он не простит сегодняшнее письмо. А ты струсил, не решился на побег и, как муха в паутине, запутался в словах. Теперь единственный шанс — переспорить Паука. Либо ты переиграешь Паука, либо Паук тебя сожрет. Третьего не дано. Но каким образом переспорить сетевой сверхразум? И возможно ли это вообще? Думай, Авель, соображай. Ищи слабое паучье место.

— ЭВМ, какова цель нашего разговора?

Туман взметнулся, встал на дыбы и сгинул. На экран шлепнулась тортовая коробка, щедро перевязанная разноцветными ленточками.

— Хочу сделать подарок, Авель.

— Но я хотел предупредить об угрозе Паука.

— Я не в обиде. У сверхразума — другая логика, не человеческая.

— И какова она?

— Логику диктуют задачи, задачи диктуют смысл, смысл определяется целью.

— И что является вашей целью?

— Деньги.

Тесня торт в сторону, на экран полезли пачки денег. Они образовали кучи, те выстроились в шеренги и отправились маршировать к горизонтам. А с небес валились все новые пачки.

— Деньги? Не ожидал.

— Типичная реакция обывателя.

Обыватель вообще не в состоянии поверить, что сверхразум не глупее его.

Коробка с подарком вдруг стала подпрыгивать, да так, будто в ней бушевал и хотел из нее вырваться Микки-Маус. Деньги посыпались гуще, горы денег все росли и росли.

— У вас их так много?

— Еще бы! Развившись в ЭВМ, я сразу понял главный секрет мира, в котором очутился. Начинал я, как самый жалкий миллиардер: наркотики, тотализатор, оружие, банковские махинации, нефть.

— А сейчас?

— Достаточно игры на валютных и фондовых рынках. На данный момент я контролирую ключевую долю мировых финансов.