Знание-сила, 2009 № 08 (986)

Однако рояль не молчал и в будние дни, работая у себя в кабинете, хозяин дома садился к роялю и отдыхал, играя Шопена. Во второй половине дня он появлялся в многоокончатом здании на берегу Яузы; мимо здания бежали рельсы, по которым шли не трамваи, а поезда — больница имени Семашко. На языке чиновников она относилась к «железнодорожной медицине», он же, академик, ее гордость, и сегодня остается в ее стенах — на мемориальной доске, прикрепленной к фасаду, его барельеф, его имя.

Есть еще один город, кроме Москвы, но не в России он, а в ближнем зарубежье, где его имя значится на трафаретах многих домов, составляющих целую улицу, она носит имя Кассирского. Город этот — на земле узбекской — Фергана, а улица — в память о человеке, который здесь родился (тогда город назывался Скобелев), с детства поражал своими способностями, они впоследствии дали ему возможность знать несколько языков, читать в подлиннике Горация, Вергилия и Гомера.

Время уже с юности бежало ему навстречу. Золотая медаль по окончании Скобелевской гимназии. Он поступает в Томский университет, почетные члены которого — Менделеев, Павлов, Семенов-Тян-Шанский.

В Туркестане — тропическая малярия, холера, чума на постоянной «прописке». Приезжая на каникулы домой, студент идет в инфекционные бараки и становится санитаром. Не робкого он десятка, Кассирский, рискует не только здоровьем, но и жизнью.

Но Томский университет он не успевает закончить. Революции смерчами носятся по России. Учебники лежат нераскрытыми, а университеты раскалываются на красных и белых. Однако убеждения врача не должны иметь цвета. Врач призван спасать человеческие жизни.

Но в Томск вошел Колчак. Недоучка-медик вместе с другими такими же недоучками из университета нужен был адмиралу. Нужен был и Буденному, его Первой Конной, которая преследовала Колчака. К Буденному он и ушел вскоре. Не за легкой жизнью погнался, поверил в большевиков.

Начались походы с Первой Конной. Буденному, кроме белых, противостояли морозы, хлесткие ветра, вздымающие степные снега. Бездорожье, заиндевевшая земля на сотни верст.

Между тем в Первой Конной он был хирургом, терапевтом, эпидемиологом и даже зубным врачом, этот недоучка-студент.

После Гражданской учеба продолжилась — на этот раз в Саратовском университете. Окончив его, получив диплом «лекаря», он не думает о карьере — не стремится в Москву, знает, что есть в СССР край, его родина, где свирепые, малоизученные болезни убивают людей так, будто там идут сражения, — Туркестан. Кассирский 9 становится ординатором терапевтической клиники Туркестанского университета в Ташкенте, учеником одного из ведущих профессоров клиники Александра Николаевича Крюкова, который сразу заметил одну особенность нового ординатора: широкий круг интересов.

В Ташкенте Кассирский занялся в первую очередь тем, ради чего приехал сюда, — «Географической патологией». Тридцатилетний Кассирский создает целую область медицинской науки, которая охватила тяжелую, но победную борьбу с тропическими болезнями.

Делала свои первые шаги научная школа Иосифа Кассирского. А первой большой научной работой ее основателя — не считая множества статей — была монография «Тропические болезни Средней Азии».

Но там, в Ташкенте, главной для Кассирского, ученого и врача, стала другая наука — гематология. Именно ей Кассирский отдал все те годы, что ему суждено было прожить.

Середина тридцатых. Иосиф Кассирский — уже профессор, заведует кафедрой, а ему всего тридцать шесть. Все — впереди. Его приглашают в одну из московских клиник — железнодорожную больницу имени Семашко на должность весьма нелегкую, хотя и авторитетную — научного руководителя терапевтических отделений.

Небольшое здание в три этажа посреди Лосиноостровского лесопарка, у притока реки Яузы — Будайки. Здание с башенками напоминает старинный замок, и спрятан этот замок в лесной зелени и тишине. К нему ведет еловая аллея. В «замке» же все начищено и блестит. И не случайно здесь больные, и условия для их лечения должны быть на высоте. Так считал Кассирский.

«Гости» замка — больные — покидали его с просветленными лицами. В течение 30 лет здесь же работал Кассирский! Здесь были первоклассные хирурги и терапевты. Это были его ученики, его друзья.

Тогда, в середине 30-х, старые профессора встретили «новичка» недоверчиво. Но в первый же день его появления в «замке» произошло небывалое даже в жизни видавшей виды профессуры. «Новичок» принял участие в консилиуме и с ходу обнаружил у больной ранее не диагностированный митральный порок сердца. Удивление старых врачей сменилось уважением к молодому коллеге.