Знания древних о северных странах

Бóльшую древность следует приписать, вероятно в качестве пограничной реки, Фасису (сравните противопоставление Нила и Фасиса в качестве разделяющих материки рек у Пиндара).[21] Однако отождествлять этот древнейший Фасис приходится не с Рионом и даже не с Доном, а с Кубанью, устье которой стало известно грекам одновременно с Боспором Киммерийским и за которой сохранилось имя, почти равнозначное имени Фасиса. Перенесение же понятия границы материков на р. Дон (Танаис) и отождествление Фасиса с Рионом - явление более позднее, на что, впрочем, уже было указано выше.

Современных толкователей Геродота поражает достоверность его сведений о Каспийском море, как о замкнутом бассейне, стоящая в противоречии с представлениями александрийских географов, возродивших, как обычно полагают, древнеионийскую точку зрения на Каспийское море, как на залив Северного (Кронийского, Амальхийского) или Восточного (Эойского) океана.[22] К сомнениям на этот счет позднейшая наука пришла, очевидно, потому, что a priori представлялся нелепым взгляд, соответственно которому фантастические данные александрийских географов о Каспийском море были бы шагом вперед по сравнению с позитивной и соответствующей географической действительности осведомленностью Геродота. Он будто бы располагал в отношении кавказских стран сведениями более достоверными, чем у его непосредственных предшественников, и из них прежде всего у Гекатея, а также и чем у его преемников, вплоть до Птолемея, впервые, может быть, показавшего на своей карте устья рек Волги, и Урала.

Необычайная осведомленность Геродота по сравнению с остальной географической литературой древности могла бы объясняться лишь тем, что он располагал более достоверными данными, почерпнутыми из каких-либо иранских источников, но при этом остается непонятным, почему этими же сведениями не воспользовались писатели эпохи Александра Македонского и диадохов, находившиеся в более тесном соприкосновении с иранским культурным миром, чем Геродот? Эратосфен, подытоживший результаты, добытые географической наукой IV столетия до н. э., также не преминул бы воспользоваться этими данными. Тем более, что знания Эратосфена о Каспийском море основывались на сведениях, полученных Патроклом, навархом царя Селевка Никатора, плававшим по Южному Каспию в 80-х годах III столетия до н. э.[23] Все это не помешало Эратосфену, также как и его источнику Патроклу (почему, - об этом речь подробно будет идти ниже), принять Каспийское море за залив океана. Но каковы же были представления о Каспийском море Геродотовых предшественников - ионийцев и прежде всего Гекатея?

В точности это неизвестно, так как отрывки "Землеописания", относящиеся к этому предмету, не позволяют высказать сколько-нибудь категорическое суждение.

Геродот весьма настойчиво в полемической форме дважды указывает на то, что Каспийское море является замкнутым бассейном, не соединяющимся ни с каким другим морем (1, 203, IV, 40). Эта полемика была направлена, как считалось, против Гекатея, так как представление о морях, как о заливах океана, возводится иногда к ионийцам. Однако мы помним, что Гекатей, также как и значительно позднее его Дамаст,[24] считал Эритрейское море замкнутым, а спутники Александра Македонского искали истоки Нила в Индии,[25] на основании чего мы заключили, что Нил у Гекатея течет с востока. Именно такие представления и отображают строки Эсхила,[26] в которых Прометей указывает Ио путь от аримаспов, локализующихся у Рипейских гор, на крайнем северо-востоке Скифии[27] к эфиопам, живущим на границе Азии и Ливии, у истоков р. Нила. При этом ни слова не говорится о том, что Ио должна переплыть Каспийский залив океана, лежащий на ее пути, а лишь миновать шумящее море. Из сказанного следует скорее всего, что Каспийское море представлялось Эсхилу так же, как позднее и Геродоту, морем внутренним, замкнутым, и не потому, однако, что ему или его географическому источнику был известен этот реальный факт, а скорее всего из тех теоретических соображений, на которые уже указывалось выше, а именно, что все бассейны, за исключением средиземноморского, разделявшего материки, не должны были иметь сообщения с океаном. Эти представления, характерные для ионийской географии и так ярко выраженные Эсхилом, необходимо отнести также и к Гекатею, сохранившиеся фрагменты которого убеждают в том, что, по его мнению, с океаном соединялись лишь две разделявшие материки реки - Фасис и Нил.[28] Таким образом, и для Гекатея Каспийское море скорее всего должно было являться замкнутым бассейном, что, впрочем, косвенным образом может быть выведено и из его собственных слов во fr. 173, где говорится, что Каспийское (Гирканское) море окружено высокими горами (περίτήν ϓρχανίαν θάλασσαν).