Знать

Степан Романович мало чего боялся в жизни, да и чем напугаешь школьного учителя? Вдолбленное университетом и курсами повышения квалификации чувство абсолютной правоты позволяло называть поборы родителей - благотворительностью, а откаты в отдел образования - благодарностью. Уличных хулиганов Розуменко прогонял одним своим внушительным видом. Для него все они были учениками - бывшими или настоящими, а значит, находящимися в полной его учительской власти. Он и в знать пошел с чистой совестью и уверенностью в правоте. Разве может быть учитель не прав?

На пропускном пункте проверили документы и обыскали. Розуменко в шутку предложил отобрать подключенный к сети планшет. В нем, дескать, оружие против ваших хозяев. Шутки шутками, но планшет у Рёшика отобрали. Когда майор принимал ее из рук, Розуменко громко сказал: "Бух!", и охранник чуть не выронил.

Привычный с виду ноутбук оставили.

По золоченым коридорам дворца дошли до зала совещаний. Во главе т-образного стола сидел Руководитель в окружении свиты, среди которой Рёшик распознал физиономию Несусвета. Господа изволили ужинать, как это полагается в их кругу, с водочкой. Полуночный час не располагал к трезвым решениям. Умаялись на совещаниях.

Верховный Руководитель налил из пузатой бутылки виски, выпил стакан махом, запил пивом и отдышался, разметав из тарелки пасту. Закусил соленым огурцом и квашеной капустой.

- А вот и гости! - Он поманил знатоков вилкой. - Проходите, угощайтесь.

Командиры сели за стол в некотором отдалении от хозяев. Между двумя группами оказались пустые стулья, как нейтральная полоса. Никто из гостей к еде не притронулся, хотя халдеи мигом сервировали занятые места. Розуменко помог разложить вилки и ножи.

- Давайте по существу, - предложил Рёшик, открывая ноутбук с наработками юридической группы.

- Давайте, - согласился Руководитель и сделал отрыжку. Властным движением руки показал начинать. Будто дал придворному музыканту отмашку.

- Итак, мы остановились на особом статусе интеллигенции. - Рёшик прокрутил несколько страниц. - Повышение престижа умственного труда, введение градации вредности профессий, исключительное положение сотрудников бюджетной сферы. Это наши базовые требования...

Верховному разъясняли шепотом на ухо, что значат оглашенные тезисы. Наушники менялись, Руководитель все кивал, как болванчик, который попал в ритм и не желает отклоняться.

Пока начальство в прямом смысле пережевывало услышанное, к знати обратился Несусвет.

- Тут дело вот в чем, - начал он, болезненно глядя на яства, - ваши требования не очень стыкуются с сегодняшним днем. Во всем мире интеллигенция зарабатывает сама, а не просит подачек. "Если вы такие умные, почему вы такие бедные?" - говорят на западе.

- На западе десятилетиями не уничтожали интеллигенцию, а давали возможности для реализации. А вы сначала уничтожили рабочий класс, потом - крестьянство. Теперь зачищаете нас. Кто в итоге останется - чиновники и офисные крысы? Продавцы, а не производители? Что им продавать?

Несусвет замахал руками, мол, слышали-слышали. С трудом дождался конца тирады, проглотил вымоченный в чае сухарь и продолжил:

- Вы можете говорить что угодно. Но ваши требования не приемлемы. Так что разъезжайтесь по домам, не раздувайте обстановку. А хотите менять судьбу страны - идите на выборы, попадайте в парламент, голосуйте...

Верховный прожевал очередной кусок, не нашел салфетки и вытерся галстуком.

- Да гони ты их в шею, Карп! - Руководитель стукнул по столу. - Тоже мне угрожать тут нашлись! А кто не согласен, тех посадим. И это, давайте с поздними ужинами завязывать, у меня от них изжога.

В зале стало тихо. Шуршали подошвы обслуги, бурчало в животах президиума, шипели пузырьки в бокалах.

- Насчет парламента идея хорошая, - сказал Рёшик и захлопнул ноутбук. - В остальном, я так понимаю, мы не сошлись?

Никто отвечать не посмел, смотрели на Верховного. Он давился большим куском тушеной рыбы, стараясь разжевать. В конце концов, выплюнул красноватую массу обратно в тарелку, промочил горло пивом и рявкнул:

- Вы еще здесь?!

Знатоки направились к выходу. Возле двери Дюжик притормозил, развернулся к столу и показал рукой на Верховного. Тот безуспешно молол челюстями:

- Что значит государственный человек! При мысли о народе у него кусок в горло не лезет.

Кто-то улыбнулся, иные - шли молча, не понимая до конца - шутка или нет. Когда дверь закрылась, в нее прилетело обглоданное "вепрево колено".

Охрана вернула личные вещи, знать вышла в колючую от холода ночь. Рёшик собрал командиров и стал в круг.

- Предлагаю взять Верховное Собрание, - заявил он.

- А еще - пол-литра грузинского и закусить надо взять, - добавил Розуменко.

Рёшик прервал хохот повторением:

- Говорю, надо брать парламент, статью ему в бюджет, пока не очухались.

Командиры поникли.

- Я слышал, сейчас там полно людей, - ответил Дюжик. - Они закон принимают срочный, реформа образования. Одни блокируют, другие охраняют трибуну, третьи бегают по залу с карточками. Как в анекдоте: не мебель переставлять нужно.