Знать. Нелюбимый выродок (СИ)

Она закрыла дверь ванны перед носом журналистки, а через секунду снова открыла её, чмокнула в губки и добавила.

— Примешь душ после секса! — заявила она и закрыла дверь на щеколду.

Анна всегда принимала душ перед сном, даже если возвращалась домой одна. У неё был слишком педантичный взгляд на свою внешность. Не искупаться перед сном, это значит примерно то же, что не поесть за весь день. Отказывать фетишу подруги она не хотела, поэтому решила согласиться условиями Скарлетт, которые, по правде говоря, ей понравились. После секса тоже можно сходить в душ и лечь спать чистой.

Когда в ванной включилась вода, Анна прошла к тумбочке, взяла свой ноутбук и вышла в зал. Если эта Скарлетт такая же чистюля как Анна, у журналистки есть минут двадцать на то, чтобы проверить свою почту и немного перевести дух.

Первым делом Анна сразу залезла на почту. Детектив относиться к типу людей, которые никогда не принимают отказы. Он голову расшибет, но достанет нужную информацию, чтобы журналистка позволила ему приехать. Сегодняшний отказ показал ему, что Анну нужно завоевать. Он так и сделает. Было крайне маловероятно, что детектив накопает хоть что-нибудь за такой короткий промежуток времени, но Анна все равно заглянула и увидела три письма. Первый прислали родители с отдыха. Если с мобильной связью проблемы, там, куда они уехали, отец ищет место, где можно поймать сеть и отправляет фото отчет своей дочери, чтобы та не волновалась. Фото оказалась весьма цивильного качества — на нем мама стояла на фоне заходящего солнца в черном купальнике и шифоновой юбки белого оттенка.

— Мама, ты как всегда… — вздохнула Анна.

Актрисе было уже почти пятьдесят, да и отец недалеко ушел от этого возраста. Однако мама была все столь же прекрасной, стройной и привлекательной женой. Еще в детстве Анна, заинтересовавшись сексом, часто подглядывала за родителями. Их первый дом был в Чикаго — непримечательное одноэтажное здание ходило ходуном, когда горячий германец занимался сексом со своей женой. Их любимая дочурка смотрела за всем с чердака, каждый раз удивляясь тому, насколько сильная связь у её родителей. Даже спустя столько лет, папа может дать фору любому молодому горячему итальянцу. Этому мужчине никогда не нужна была молодая любовница. Он из того типа людей, которые требуют полной покорности от своей жены, а взамен любит, восхваляет и желает её каждую ночь. Тут мать Анны и сама Анна недалеко ушли друг от друга. Им обеим нравится одинаковый тип мужчины.

Во втором письме Анна узнала свою старую подругу, с которой вместе устроилась работать в газету. Но в отличие от Анны, Джанет — так зовут подругу, не смогла подняться по карьерной лестнице достаточно высоко, чтобы получить свою собственную колонку новостей. Джанет осталась на должности помощницы главного редактора, а по совместительству его регулярной любовницей. Он спит с ней три раза в неделю, а взамен не может дать даже колонку на последнем развороте газеты. Но, похоже, Джанет это вообще не волнует. Эта кудрявая шатенка спит со всем, что движется и стоит на неё. Ей главное иметь регулярного любовника, способного оплатить её проживание, ужин и готового предложить хороший секс. Со всем этим справляется главный редактор.

Подруга написала и предупредила о том, что из еще одной желтой газетенки кто-то взялся за расследование дела Ванессы Клаус. Из письма было понятно только то, что этот человек уже много лет работает на газету и его расследования никогда не заводили в тупик. Оттого что газета бульварная и пропитана ложью, этого журналиста все равно почему-то читают. Можно сказать, что он один тянет на своих статьях все издание.

Третье письмо, которое пришло всего пятнадцать минут назад, больше остальных удивило Анну. Это письмо прислал детектив Дэвид, которому, похоже, не терпится встретиться. Анна, понадеялась на то, что он сегодня к ней не приедет, открыла вкладку и снова переключилась в режим профессионального журналиста. В личном деле Ванессы были указаны убитые жертвы. Муж — Альберт Клаус — тоже немец. Их семнадцатилетняя дочь — Ева Клаус. И четырехлетний сын — Джон Клаус. Если бы эта семья назвала своего сына Джеком, вопросов было бы куда больше.

— Но, черт возьми, — задумалась Анна. — Кто такой этот Джек? Неужели доктор Стоун прав и этот Джек всего лишь больное воображение Ванессы? Нет, все не может быть так просто. Я точно знаю, что он существует и скоро проявит себя. Очень скоро.