Знатная леди

– В таком случае прекращайте это самоистязание немедленно, – отозвался он. – Меня не тревожит возможность того, что Лусилла влюбится в него: ее возрасту длительная страсть несвойственна, и полученный опыт не повредит ей. Меня волнует лишь одно: чтобы ее обманным путем не заставили совершить какой-либо неблагоразумный поступок.

– Вам не кажется… Мне пришло в голову, что, быть может, вы поговорите с Килбрайдом?

– Моя дорогая девочка, в этом нет совершенно никакой необходимости. Он может флиртовать с нею, но дальше этого не зайдет, поверьте мне! Он не трус, но ему вовсе не хочется иметь дело со мной, как и мне с ним. Будьте уверены: я не стану делать ничего подобного, потому что скандал, который может разразиться из-за этого, окажется поистине губительным для репутации Лусиллы. И перестаньте хмуриться! Это вам не идет. Я вижу, что к вам направляется леди Уичвуд, так что нам лучше расстаться: она явно считает своим долгом встать между нами. Интересно, какой вред, по ее мнению, я способен вам причинить в таком людном месте?

Глава 11

Предполагая, что леди Уичвуд идет к ним, чтобы защитить Эннис, мистер Карлетон ошибался. Она выпила стакан воды, от души поболтала с миссис Стинчкомб и теперь хотела вернуться обратно на Кэмден-Плейс, чтобы погулять с Томом в парке, который в форме полумесяца лежал между улицами Аппер-и Лоуэр-Кэмден-Плейс. Не будучи склонной к нелепым фантазиям, мысль о том, что мистер Карлетон способен причинить Эннис какой-либо вред в Питьевой галерее, даже не пришла ей в голову. Что же касается опасности того, что он мог захотеть снискать ее расположение, дабы погубить ее репутацию, то вероятность этого представлялось ей равным образом абсурдной. Беседуя с миссис Стинчкомб, она уголком глаза поглядывала на Эннис и этого злосчастного бонвивана и вскоре убедилась в том, что ее супруг и повелитель позволил своей братской озабоченности взять верх над здравым смыслом. Она собралась написать ему после обеда письмо, чтобы успокоить, и сказала, когда они с Эннис выходили из Питьевой галереи:

– Хоть убей, не пойму, милая, отчего Джеффри вбил себе в голову, что этот неприятный мужчина намерен сделать тебя объектом своих ухаживаний, если его домогательства можно назвать ухаживанием. Обещаю тебе, я намерена устроить ему суровую выволочку за то, что он полагает, будто ты способна проникнуться нежными чувствами к этому бесцеремонному и непочтительному мужлану.

– У него невыносимо дурные манеры, не правда ли? – подхватила Эннис.

– Ужасные! Я заметила, что он чем-то разозлил тебя до крайности, и буквально дрожала от страха, вдруг ты выйдешь из себя, чему бы я нисколько не удивилась, и это будет чрезвычайно неуместным поступком здесь. Какое несчастье, что ты вынуждена поддерживать с ним отношения! Прости меня, если я скажу, что чем скорее он заберет Лусиллу из твоего дома, тем будет лучше для тебя. Кстати, отчего он сам выглядел таким мрачным?

– Денис Килбрайд, – спокойно ответила мисс Уичвуд, но в глазах у нее вспыхнули странные огоньки.

– Денис Килбрайд? – эхом откликнулась леди Уичвуд, будучи слишком удивленной, чтобы заметить блеск в глазах своей собеседницы или слабую улыбку, в которой дрогнули уголки ее губ. – А он-то здесь при чем?

– При том! – отозвалась мисс Уичвуд и поморщилась. – Боюсь, он вознамерился покорить глупое сердечко Лусиллы, и, хотя эта возможность, похоже, не слишком беспокоит мистера Карлетона, его чрезвычайно заботит – он не преминул мне сообщить об этом – то обстоятельство, что Килбрайд вчера сопровождал Лусиллу через весь город от Кэмден-Плейс до Лаура-Плейс. К несчастью, их видели несколько человек, и если бы ты жила в Бате, Амабель, то знала бы, что это настоящий рассадник сплетен.

– Эннис, но что плохого в том, что джентльмен провожает девушку, да еще и в дневное время и при том, что за ними наверняка следовала горничная Лусиллы, в чем я не сомневаюсь? – с недоумением осведомилась леди Уичвуд. – Это же самое обычное дело, когда джентльмен усаживает молодую девушку в свою коляску, фаэтон или любое другое средство передвижения, которым управляет. Причем без ее горничной!

– Это действительно вполне приемлемо, дорогая моя, но только не тогда, когда этим джентльменом является Денис Килбрайд. В лучшем случае его считают опасным любителем пофлиртовать, а в худшем – прожженным охотником за приданым.