Знатный повеса

— Я надеялся, что больше никогда не увижу тебя. Одному Богу известно, как мне неприятно тебя видеть! Ведь ты знала, что я не хочу иметь с тобой никаких дел. Все эти годы я не отвечал на твои письма, даже не распечатывал их. Они все у моего адвоката. Я был уверен, что ты больше не появишься в Англии. Зачем ты приехала? Что за сумасшедшая выходка?

Леди Элиза вскинула голову, как от пощечины.

— Я хотела поговорить с тобой! — резко сказала она, но уже в следующую секунду сделалась кроткой овечкой. — Хорошего же ты обо мне мнения! Неужели ты считаешь меня безжалостным чудовищем? Я услышала, что твой отец при смерти. Конечно, я должна была приехать, чего бы мне это ни стоило.

Бриджет видела, как кровь отхлынула от загорелого лица Эйвена и оно сразу приобрело болезненную желтизну.

— Ты прав, жизнь у нас не сложилась, — продолжала Элиза, — но какие-то чувства остались. Я всегда понимала, что для тебя значил отец, и мне казалось, сейчас тебе нужны поддержка, доброе слово. Я не ожидала, что у тебя такие превратные представления, — с укором добавила она. — Ты должен бы знать меня лучше, Эйвен.

— Куда уж лучше! Когда ты вернулась? Я слышал, ты была во Франции… потом уехала в Италию. Или ты давно приехала и где-то скрывалась?

— О нет! Я действительно жила за границей. Война сильно осложнила положение, но не безнадежно. У нас были друзья на той и другой стороне. Жили как могли. И вот, как видишь, выжили. — Она пожала плечами, будто ее сияющий вид и дорогие наряды ни о чем не говорили. — Я приехала сюда только из-за тебя. Я получила письмо от Жоржетт Холидей. Помнишь ее? Моя старая подруга и единственный человек, не бросивший меня. Она написала, что граф на смертном одре. Естественно, я тут же собрала вещи и поехала к тебе, хотела утешить тебя и сделать все, что в моих силах. Об опасности я даже не думала. Я знала, что ты не распечатываешь моих писем. Но это не важно. Какая помощь от слов на бумаге? Три недели я пыталась разыскать тебя, вернее, мои слуги занимались этим. Но им сказали, что ты уехал к отцу. Я могла бы поехать к нему и дождаться тебя там, но, согласись, это не лучшее место для встречи. Поскольку мне не хотелось, чтобы меня видели в Лондоне, я остановилась в гостинице по дороге и послала слуг выяснить, когда ты вернешься. Наконец я узнала, что ты здесь, и поехала сюда.

— Понятно! — Эйвен кивнул и медленно отпустил Бриджет. Его темные брови сошлись у переносицы. — Элиза, сейчас мы поговорим, а затем ты уйдешь, уедешь отсюда так же быстро, как ты хотела спровадить Бриджет. Это было очень грубо сработано. Грубо даже для тебя.

— Я хотела сделать для тебя еще одно доброе дело, — оправдывалась Элиза. — Она сказала, что ты женился на ней. Я знала, что этого не могло быть.

Эйвен неожиданно запрокинул голову и захохотал во все горло. Веселье в такой неподходящий момент? Все были изумлены. Похоже, Эйвен не притворялся.

— Ох, Элиза, Элиза! Время тебя не берет! Ты нисколько не изменилась.

— Послушайте! — низким грубым голосом вмешалась Джилли. — Чему вы так радуетесь? Говорите прямо, жена она вам или нет? — Джилли показала палацем на Элизу. — А этот хмырь с кислой физиономией — ваш сын… — Заместив изумление товарищей Эйвена, она запнулась и добавила под конец: — …ваша светлость?

— Джилли, ты, как всегда, бьешь в самую точку! — весело заметил Эйвен. — Нет, он не мой сын. И Элиза не моя жена. Моя жена — наш общий друг, вернее, твой друг. Моя жена — Бриджет, виконтесса Синклер. Да, да, Элиза, — сказал он, вида, как та вздрогнула от его слов. — Ты не ослышалась. Пока она не графиня Синклер. И Бог даст, еще не скоро ею станет. Мой отец жив, он поправился. Полностью. Ты удивлена? Вероятно, в спешке ты забыла выяснить, умер он или нет.

Леди словно окаменела. Казалось, в ней не осталось ничего живого, кроме бегающих синих глаз.

— Да, Элиза, — сурово повторил Эйвен, — ты осталась такой, какой я тебя запомнил. Не нужно притворяться. Пойдем. Мы должны поговорить.

Он жестом велел ей пройти в гостиную. Элиза не спеша спустилась по лестнице, и утреннем платье с длинным шлейфом она напоминала королеву или невесту, шествующую среди притихших прихожан в фате.

Эйвен взял холодную руку Бриджет и хотел повести ее за Элизой, но Бриджет не двинулась, подняв на него серьезные серые глаза. Он порывисто схватил ее за руки и собрался что-то сказать, но сообразил, что Джилли и Бетси, Рейф и Драм смотрят на него.

Элиза обернулась и, заметив процессию, запротестовала:

— Это ни к чему, Эйвен! Зачем же всех посвящать в наши дела?

Он оглянулся на возглавляемое им маленькое шествие.

— Ты права, всех действительно посвящать не надо. Драм и Рейф уже и так все знают. Бриджет сам Бог велел знать. А что касается детей…

Эйвен посмотрел на Джилли, но та, не замедлила наградить его таким взглядом, что у него язык не повернулся продолжить.

— Прощу прощения, — сказал он с чуть заметной улыбкой. — Я не имел в виду тебя. Естественно, тебе в любом случае все станет известно. А вот нужно ли брать с собой малышку…

Джилли передернула плечами.