Знойные ветры юга ч.2 (СИ)

— Так вот почему на меня взводный орет все время, — прошептал Берислав, который внезапно все осознал. Ему еще недавно казалось, что весь мир ополчился против него. — Он ведь не злой совсем. Просто ему влетает за меня!

— И еще как влетает, — ухмыльнулся боярин. — Он еще и премии лишился. Чей взвод хуже всех результат покажет, у того жалование пополам. Так что, чью маску надевать будешь?

— Брата Святослава, — решительно ответил княжич.

— А что бы он сделал, если бы последний пришел? — прищурился боярин.

— Пошел бы бегать, когда все отдыхают, — уверенно ответил Берислав. — И так каждый вечер, пока не стало бы получаться.

— Так чего стоим, боец? — ласково ощерился Хотислав. — И помни, что твой взводный на тебя очень зол. У него жена и пятеро детей, а ты его без премии оставил. Это я на всякий случай рассказываю, вдруг тебе это поможет, когда ты снова жалеть себя начнешь. Кругом, марш! Бегом на стадион, воин Иржи!

— Слушаюсь! — сказал Берислав.

— Стой! — задумался глава школы. — Еще кое-что есть. Если я услышу, что ты за другого полы метешь, я ту метлу лично об тебя сломаю. Ты еще не знаешь, что такое настоящая боль, парень. Теперь свободен!

Княжич выбежал опрометью, а боярин достал из шкафа бутыль из мутного зеленоватого стекла и плеснул оттуда в серебряную чарку.

— Не выйдет из него воина, слаб очень, — сказал он сам себе и влил в себя ароматное огненное зелье. Боярин крякнул довольно и добавил. — Один хрен лет через пять его в лекари переводить. Пусть хоть ножом биться научится и из лука стрелять. Вот ведь несчастье на мою голову свалилось! Надо князю сказать, пусть младших сыновей из-под мамкиной юбки вытащит. Ведь и этих мальчишек испортят, а мне потом с ними мучиться.

* * *

В то же самое время. Кесария. Палестина.

Радости подданных императора не было предела. Огромная армия ромеев наступала с севера, а нечестивые арабы бежали, оставив занятые ранее земли. Эмесса и Дамаск снова подчинились власти императора и, казалось, будущее великой Романии снова станет безоблачным. Не могут варвары из пустыни покорить тех, кто владел этой землей многие сотни лет, со времен Помпея Великого, что жил еще до рождества господа нашего, Иисуса Христа. Так шептались купцы на рынке и завсегдатаи таверн, когда вливали в себя для храбрости лишний кувшин вина. Ведь соседняя Газа, до которой было рукой подать, присягнула мусульманам, и возвращаться в лоно Константинополя не собирается. Иудейские купцы, по слухам, благоденствуют под властью халифа. Да и христиане, коих в том городе была едва ли половина, тоже восставать не спешили. Арабы железной рукой пресекли все распри, позволив всем веровать так, как требовала душа. Только плати джизью, налог на неверных. Все подати христиан и иудеев, вместе взятые, были вдвое ниже того, что они платили столичным мытарям. Особенно бесила людей синифия — подать в пользу сборщиков налогов. Они брали за свои труды двенадцатую часть сверх того, что шло в казну! Налог за то, что с тебя взяли налог! Тьфу! И многие, громко радуясь успехам армии государя, тайком выведывали, а правда ли, что если в новую веру перейти, то еще меньше платить можно? Выходило, что правда, и горожане вздыхали завистливо. Уж очень выгодно получалось верить в единого бога немного по-новому. Подумаешь, пророк другой! Бог-то ведь тот же самый!

Стефан, который вернулся в Кесарию с кораблем, что повез специи в Тергестум, поначалу наслаждался свалившимся на его голову покоем. Ему еще не успела наскучить местная неторопливая жизнь. Он спал, ел, читал что-нибудь, хотя раньше с удовольствием провел бы весь день в харчевне. Это все скука. Скука такая, что даже непременные кулинарные изыски и терпкое местное вино, которое он заедал разной морской живностью, не могли эту скуку скрасить. Он уже успел пристраститься к иному, куда более быстрому ритму жизни. Впрочем, вечера, когда дувший с моря ветерок уносил опостылевший дневной зной, были тут весьма неплохи. Стефан очень любил здешние вечера и их прохладу. Он снова начал покрываться благородным жирком, люто завидуя брату, который пошел в поход за корицей на остров Сихала, что венчал собой южную оконечность Индии. Корица там была отменная. Собственно, именно там и добывали самую лучшую корицу, а не какую-то дешевую дрянь, которую везли с восточных островов. Или не с островов, не суть… Продавцы пряностей какие только небылицы не рассказывали про свой товар. Многие и вовсе врали, что добывают корицу из гнезд гигантских птиц, которые живут на неприступных скалах. Впрочем, это все ерунда! Главное, что братец Никша сейчас жил полной жизнью, а Стефан ему люто завидовал.