Зодчие Москвы XV - XIX вв.

Все эти достоинства ставят церковь в Троицком-Лыкове в число лучших произведений московского барокко, дают возможность убедиться в незаурядном даровании автора, сумевшего в разработке единого типа небольшого вотчинного храма "под колоколы" создать различные по художественной выразительности памятники.

Храм в Троицком-Лыкове развивает на новой, более высокой художественной основе тип культового здания, известный нам по церкви Бориса и Глеба в селе Зюзине. Последняя была построена в 1688 г. в вотчине боярина Б. Прозоровского. Главный объем церкви поставлен на высокий арочный подклет. По сторонам его пристроены одинаковые по размеру западный притвор и алтарь. Все три объема увенчаны уменьшающимися кверху восьмериками. Окна церкви в Зюзине еще лишены пышных белокаменных наличников, характерных для памятников последнего десятилетия XVII века. Это придает зданию более скромный и утонченно-строгий характер по сравнению с храмами нарышкинского барокко.

Заслуживает внимания то обстоятельство, что владелец Зюзина Б. Прозоровский был братом владельца и строителя храма в Петровском-Дальнем, на который вначале ориентировался Бухвостов при создании церкви села Уборы. Все это наводит на мысль, что автором храмов в Петровском-Дальнем и Зюзине, возможно, также является Яков Григорьевич Бухвостов, о деятельности которого в 1680-е годы нет документальных подтверждений. Для этого замечательного мастера характерна дальнейшая творческая разработка уже применявшихся ранее архитектурных приемов и декоративных форм.

С именем Я. Г. Бухвостова связывают церковь Ризположения на Донской улице, построенную в 1701–1708 гг. рядом с крупнейшим ансамблем Донского монастыря. Здесь зодчий вместо характерного для московского барокко ярусного культового здания избирает стройный объем простого четверика, имеющего прообразом деревянные клетские храмы. Увенчан четверик тесно поставленным пятиглави-ем, в котором вытянутые барабаны, прорезанные высокими окнами, вытянутые, граненой формы луковицы глав подчеркивают устремленность ввысь. Белокаменный портал и сложного рисунка наличники окон характерны для лучших произведений московского барокко. Внутреннее пространство здания залито светом их окон четверика и световых барабанов глав.

Появление подобного культового сооружения в творчестве Я. Г. Бухвостова вполне оправдано. Другой выдающийся мастер рубежа XVII–XVIII веков — О. Д. Старцев, чей творческий путь постоянно пересекался со строительной деятельностью Бухвостова как в Москве, так и в Рязани, в эти же годы строит церковь Николы на Болвановке у Таганских ворот. В ней Старцев также берет за основу тип клетского храма. Это дает возможность говорить о едином процессе развития московской культовой архитектуры на рубеже средневековья и нового времени.

Яков Григорьевич Бухвостов, как и большинство мастеров конца XVII — начала XVIII столетия — эпохи, открывшей широкие возможности для развития народных талантов, вышел из крестьянской среды. Яркий индивидуальный архитектурный почерк, вдохновенный талант и большое художественное чутье выдвинули Бухвостова в число ведущих зодчих московского барокко. Его произведения стали неотъемлемой частью архитектурной летописи столицы.

В. Н. и Н. И. Былинины

И. ЗАРУДНЫЙ

Иван Петрович Зарудный — русский художник широкого диапазона, один из основоположников нового направления в русском искусстве XVIII столетия, автор проекта храма Архангела Гавриила на Чистых прудах.

Место и год рождения Зарудного не установлены. Известно лишь, по свидетельству русского историка С. М. Соловьева, что И. П. Зарудный умер в 1727 г. Вероятно, зодчий прибыл в Москву вместе с теми южнорусскими священниками, риторами, художниками и ремесленниками, которые во множестве наехали сюда во второй половине XVII века. Только этим, конечно, объясняется загадочное прозвище «иноземец», примененное к нему в одном сенатском указе 1713 г. о выдаче жалованья Зарудному за его службу по охране «глобоза» — глобуса, привезенного из Амстердама. Доныне сохранилась любопытная переписка И. П. Зарудного с князем Меншиковым, исключающая всякие сомнения в его происхождении.

Жизнь и творческая деятельность Зарудного проходили на фоне больших и знаменательных для всей России исторических событий, когда Петр I начал решительное преобразование страны.

Выписывая из-за границы знаменитых мастеров, Петр I в то же время всячески старался создать собственные кадры зодчих, скульпторов, художников и т. п. Наиболее одаренные молодые люди посылались в лучшие высшие учебные заведения Европы: они назывались "петровскими пенсионерами".

И. П. Зарудный не принадлежал к числу «пенсионеров», но, как отмечал И. Э. Грабарь, он "должен быть причислен к самым замечательным художникам и культурным работникам 18-го века, ибо в его лице, задолго до пенсионеров Петра Великого и учеников архитектурной школы при Канцелярии строений, Россия имела уже серьезного, вдумчивого и высокоодаренного мастера европейской выучки, не терявшего в то же время связи с родной почвой…".