Зодчий

— Что верно, то верно, — засмеялся один из братьев, которого прозвали «кротом», так как от рождения один глаз был у него прищурен. — Но есть и такие, которые и по нужде побегут к колодцу, — добавил он.

— Полегче, полегче, — строго заметил Чули-бобо.

— Да что говорить, — продолжал шутник, — страда ем мы одним недугом — справляемся вдесятером с четырьмястами баранами, а вот поладить между собой не можем. Наше счастье, что живет среди нас Чули-бобо.

— А вы полегче насчет слепых кротов, — сказал Зульфикар. — Такие шуточки могут и нас задеть.

Заврак Нишапури взглянул на Зульфикара и перевел взгляд на улыбающуюся Бадию.

— И мы от вас не отстанем, — сказал он, — на восемнадцать присутствующих здесь не хватает только полтора глаза да половинки ума.

Все весело рассмеялись.

— Да это не мои слова, — заметил Заврак и кивнул на Зульфикара. — Их провозгласил «глашатай Бухары».

Снова раздался взрыв смеха — «глашатаями Бухары» обыкновенно называли особенно крикливых ослов, — Вы, оказывается, тоже шутник, — сказал Чули-бобо. — А я-то думал, только наши чабаны дерзки на язык, если к слову придется, родного отца не пощадят.

Зодчий, долго хранивший молчание, взглянул на Чули-бобо:

— А где будем брать песок?

— Да ведь кругом пески.

— Этот как раз и не годится.

— Почему?

— Нужен речной песок.

— Будем возить из Касана и Кашкадарьи, — А дожди еще не скоро начнутся?

— Эге, время еще есть. Здесь у нас не то что в Самарканде, дождей выпадает мало…

— Ну ладно, утром, благословясь, начнем…

— Дай вам бог здоровья, — сказал Чули-бобо, и глаза его заблестели от радости. — А от бека не будем ждать вестей?

— Вести от бека будут. Он ведь сам меня просил об этом. Самое главное, чтобы его высочество бек вовремя обеспечил нас материалом да людей дал в подмогу. Тогда дела пойдут на лад.

На следующее утро зодчий с учениками отправился к ручью, где было намечено сооружение водоема. А Чули-бобо вместе с сыном стояли над связанным бараном, ожидая зодчего., — Дайте свое благословление, — попросил он зодчего и молитвенно сложил ладони.

Зодчий остановился на минуту и дал благословление. Чабаны тут же закололи барана.

— Ну, а теперь в котел его, — приказал Чули-бобо, — велите женщинам нарезать лапшу.

Зодчий тщательно осматривал местность, проверяя уклоны и неровности почвы, снова и снова вымеряя место для Сардоба… Отправив учеников осмотреть окрестности, он долго, стоял на том месте, где должен был быть сооружен водоем. И снова не сводил пристального взгляда с восхода и с той стороны, куда солнце должно сесть вечером, что делал всегда, собираясь приняться за дело. Взяв у Харунбека компас, он положил его на землю. Заврак, Зульфикар и Гаввас издали смотрели на место, где стоял зодчий, представляя себе купол над новым водоемом. Они наносили на бумагу чертеж дверки и отдушин наверху. Затем, собравшись вместе, заявили, что купол будет прекрасно виден издали. Две отдушины решили расположить со стороны восхода и захода солнца, а входную дверь слева. Зодчий расспросил Чули-бобо о направлении ветров в разное время года и пришел к выводу, что входную дверь нужно расположить против ветра.

Утром Зульфикар, по просьбе зодчего, дал Чули-бобо заостренный колышек длиною в аршин.

— Мы произвели все расчеты, — сказал зодчий, — вбейте этот колышек у своих ног, тут и будет центр водоема.

— Странные речи вы ведете.

— По-моему, ученик должен беспрекословно выполнять желания учителя. Взгляните хотя бы на господина Гавваса. Он весь так и сияет. У него руки чешутся как можно скорее приступить к делу. А господин зодчий больше всех своих учеников любит вас. И надо, мой друг, быть достойным этой любви.

— Простите! — Зульфикар вспыхнул. — Будь у меня сто жизней, все я отдал бы своему учителю.

— Вот это слова мужчины, — улыбнулся Харунбек.

Глава XXXIII Сардоба

Весть о том, что неподалеку от дома Чули-бобо, у колодца в низине, какие-то пришельцы затевают строительство водоема, быстрее птицы облетела все окрестности. К дому Чули-бобо потянулись люди, шли чабаны, подпаски, их семьи. И, услыхав от самого Чули-бобо, что это истинная правда, выспрашивали все подробности и не верили своим ушам. К вечеру у колодца стало многолюдно — подвесили несколько котлов, расстелили дастарханы. Вокруг шумно носилась детвора. На войлочных и камышовых подстилках расположились взрослые — Чули-бобо с десятью чабанами, зодчий с шестью мастерами. Здесь шли серьезные разговоры.

Невестки Чули-бобо и молодежь обслуживали гостей. А Чули-бобо заявил, что десять молодцов, да и он одиннадцатый, — в полном распоряжении зодчего, что вот за тем холмом, в местности Караташ, есть каменные глыбы и что их можно раскалывать даже булавой. А отсюда до Караташа всего полторы версты, и камни могут перевезти на арбах сами чабаны.

— В самом Касане есть две печи для обжига, — добавил Чули-бобо, — а отсюда это всего версты три будет. Если послать туда наши арбы, то можно заготовить плоских кирпичей на неделю вперед.

— Так их уже использовали на починку моста, — заметил один из чабанов.