Читаем Зоя (СИ) полностью

Я перевела взгляд на акварель американца Чарльза Рейда. Зеленый фон, лодка и два рыбака в море. Один держит удочку в робкой надежде, что сегодня он вернется домой с уловом.

Следующий — цифровой арт от южноафриканского художника Сарэля Терона — раскрывал красоту пейзажа в стиле «Властелина колец». Долины, горы и равнины, над которыми сияет солнце, а ветер разгоняет облака и шевелит ветки деревьев. Почему же нет ни одной аллеи?..

Я услышала приближающиеся шаги Себастьяна и обернулась. Он шел ко мне с чем-то белым в руках.

— Это халат, — протянул он мне одежду. — Думаю, тебе будет комфортно в нем.

— С-спасибо! — стуча зубами, ответила я.

— Ванная прямо и налево, — кивнул он в сторону коридора. — Я пока приготовлю нам глинтвейн. Нужна вкусная профилактика простуды.

Я двинулась в противоположную от него сторону, но Себастьян удержал меня за плечи. Заглянув в глаза, он склонил темноволосую голову и прижался губами к моим дрожащим губам.

Я тут же напряглась и придвинулась к нему ближе…

— Позже, малышка! — прошептал он, смешивая наше дыхание воедино, и многозначительно улыбнулся.

Вот я и согрелась. От такого обещания меня накрыло волной жара, и я уже совсем забыла о холодной и мокрой одежде.

***

Барселону заливал ливень. Средиземное море принимало в себя молнии и возмущалось, бросая на берег высокие волны. Картина, открывшаяся моим глазам, достойна запечатлеться на холсте.

Затаив дыхание, я смотрела из огромного окна квартиры Себастьяна на могущество природы. Молния сверкала иногда так ярко, что я успевала ловить ее блики. Но отворачиваться даже и не думала. Это моя любимая погода, а смотреть на нее с такой точки обзора — уникальная возможность. Для меня.

Я услышала легкий шорох и обернулась, уже ощущая внезапно участившееся сердцебиение.

В комнату входил Себастьян. Его мокрые волосы взъерошены, будто он пытался их высушить полотенцем. Он нес в руках две стеклянные чашки с темным содержимым. На нем была серая футболка с треугольным вырезом и темно-синие брюки, которые свободно сидели на длинных ногах.

Себастьян на миг замер, огладывая комнату, но заметив меня, продолжил движение.

— Что ты делаешь на полу? — сдвинул он брови, подойдя ближе и протягивая мне одну из чашек.

— Отсюда открывается самый лучший вид на море, — подняв к нему голову, улыбнулась я.

Он перевел взгляд на ночной вид за окном. Опустился рядом со мной, согнув одну ногу в колене, и положил на нее руку.

— Надо же, — задумчиво протянул он, глядя вдаль. — А ты права!

Но меня уже не интересовала прежняя картина. Все мое внимание переключилось на мужчину, который сидел рядом. Я смотрела на него, изучая, запоминая каждую черточку его облика и черпая вдохновение.

— Ох, переборщил с корицей! — сделав глоток глинтвейна, скривился он.

Я тряхнула головой, пытаясь сбросить с себя туман наслаждения от своей одержимости Себастьяном Эскалантом, и последовала его примеру.

Вкус горячего сладкого вина с нотками апельсина, корицы, муската и меда был превосходным. Я с наслаждением ощутила, как мое горло согрел напиток и оставил приятное послевкусие.

— Очень вкусно! — восхитилась я.

— Я старался, — улыбнулся в ответ Себастьян.

Он протянул руку и нежно погладил меня по щеке. Не удержавшись, я склонила голову и прижалась щекой к его раскрытой ладони.

— Расскажи мне! — попросила я и увидела, как улыбка медленно сошла с его губ.

Он опустил глаза и убрал руку. Словно невидимый занавес из грусти или сожаления отделил меня от него.

— Что ты хочешь знать, Зоя?

Миллион и одна тысяча вопросов роились у меня в голове, но я решила начать с самого простого:

— В этом доме есть картины с пейзажами аллей?

Он резко посмотрел на меня, проникая взглядом в душу:

— Нет.

— Почему?

— Не хочу, чтобы другие знали обо мне больше допустимого.

Почему у него все так сложно?!

— Но ведь это твоя квартира, — опешила я. — Твоя обитель! Где, как не здесь, ты можешь быть самим собой?

Он тяжело вздохнул, сделал еще один глоток глинтвейна и ответил:

— Мои правила жизни уже давно лишили меня возможности быть самим собой. Для меня это роскошь.

— Зачем же ты установил такие правила? — сочувственно прошептала я.

— Это не я, Зоя. Это моя судьба, — его взгляд устремился на бушующий шторм за окном. — К фамилии и титулу, которые я получил при рождении, прилагаются цепи и кандалы ответственности. Я никогда не мог позволить себе сумасбродный или бездумный проступок, что-то в стиле Виктора. Порой я даже завидовал ему.

Он горько усмехнулся и снова отпил горячего напитка.

— Если это так тяжело, — осторожно начала я. — Может, стоит отказаться и предложить все это кому-то другому?

Себастьян удивленно воззрился на меня. Да уж, ляпнула так ляпнула!

— Ты часто слышала критику своих работ?

Я фыркнула:

— Чаще, чем похвалу. Намного чаще! — сокрушенно покачала я головой и выпила еще глинтвейна.

— А были моменты, когда тебя хотелось все бросить? Когда не оставалось сил бороться и больше всего хотелось жить обычной жизнью, быть такой, как большинство?

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже