Зоя. Том второй

– Придёт твоя Галя, – ответил тот паренёк, что завязывал глаза. – Есть хочешь?

Макар покачал головой. Он не хотел есть. Он хотел убежать из этого ужасного места.

– На, – паренёк протянул кружку, – горячая, согрейся, а то морозно как-то от тебя.

Парень даже поёжился, но Макар и кружку не взял.

– Имя, – кто-то заорал Макару прямо в ухо, что тот даже подпрыгнул на стуле.

– Михаил Быков, – ответил Макар.

– Обыск производили? – спросил незнакомец у паренька.

– Нет, – ответил тот как-то пискляво и подошёл к Макару. – Раздевайся.

– Галю мне позовите, – выпалил Макар, резко встал со стула. – Куда эта ведьма меня привела?

– Ве-е-едьма-а-а-а, – громко заржал допрашивающий, – ну точно про нашу Гальку.

Паренёк тоже засмеялся.

Одному Макару было не смешно.

– Ты бери себя в руки, – произнёс тот, кто спрашивал имя. – Пока мне всё не расскажешь, Гальку не увидишь. Она притащила тебя сюда, рискуя своей жизнью. Дура потому что.

Нашла время любовь крутить, когда гнать надо в шею врагов. Глазки у неё заплыли, заслезились, когда узнала, что ты в подвале сидишь. Баба, одним словом.

Пока тебя не встретила, не хуже мужика была: стойкая, расчётливая, жестокая. Всеми качествами бойца обладала. А теперь? Ещё брюха беременного не хватает. Но баба умная, куда её денешь?

– А мне рассказывать нечего, – пробормотал Макар, отдавая пареньку старый тулуп.

Тот сразу же нащупал в нём что-то подозрительное.

Макар забеспокоился.

Совсем забыл про бумаги. Их сложили в холщовый мешок и вшили в тулуп. Макар не знал, что там, у него был приказ лишь доставить их до места назначения. Каким же было его удивление, когда из мешка вынули полностью чистые листы.

Допрашивающий подносил их к свету, смотрел на них через лупу.

– Что это? – злобно спросил он у Макара. – Куда везёшь?

Макар лишь пожал плечами, но удар допрашивающего тотчас свалил его со стула. Макар опешил. Резко встал и в ответ оглушил ударом противника. Паренёк взвизгнул, запричитал:

– Прекратите, прекратите…

Допрашивающий потирал разбитый нос. Паренёк совал ему в лицо какие-то тряпки.

Пока допрашивающий чистил свой нос, Макар стоял неподвижно.

– Как читать бумаги? – прошипел тот, продолжая держать нос рукой.

– Нечего там читать, – произнёс Макар. – Пустые листы это. Для записей мне. Всё, что вокруг происходит, записывать надобно.

– Ну-ну, поговори мне, – заскулил тот и обратился к пареньку. – Давай его назад, пусть подумает.

– Не надо меня назад, – заорал Макар. – Они, правда, чистые.

– А чего же ты их вшил в тулуп, ещё и сургучом опечатал? – допрашивающий уткнулся в лицо Макара настолько близко, словно женщина, желающая поцелуя.

– Чтобы не потерять, – произнёс Макар.

– Уводи, – скомандовал допрашивающий.

Но Макар не двинулся с места.

Паренёк с ожиданием смотрел на своего начальника.

– Ладно, – сказал тот, обращаясь к Макару. – Есть у нас умы посильнее ваших. Может и Галька расшифрует. А если нет, то оба пожалеете.

Макар остался в комнате один. Время тянулось медленно.

– Но лучше уж тут, – говорил он вслух, – чем в подвале.

А потом в кабинет влетала Галина вся в слезах. Подбежала к Макару, встала на цыпочки, чтобы дотянуться до его лица.

«Дурак, – подумал про себя Макар, – вляпался на свою голову».

                                        ***

Евгения, прибежав ранним утром к Илье, слёзно умоляла Матильду помочь ей. Вечером третьего дня после отмены переезда Николай неожиданно побледнел и не смог встать с кровати.

Евгения поначалу собиралась продолжить ругать мужа за то, что переезд сорвался. Бранила его за притворство, но потом поняла, что с Николаем случилось что-то серьёзное. До утра она сидела над ним, прислушивалась к дыханию, плакала, просила прощения. Но Николай вообще никак на жену не реагировал. Смотрел стеклянными глазами в одну точку.

Матильда, выслушав Евгению, сказала злобно:

– А как ты хотела? Если всё пошло не так, как нужно, кто-то же должен был пострадать? Ты хотела уехать, нужно было не пилить мужа, а лаской его везти. А ты?

Евгения обливалась слезами.

– Что же мне теперь делать? – причитала она.

Матильда ушла в другую комнату. Её долго не было. Лея, не понимая, что происходит, пыталась успокоить Евгению. Но ничего не выходило. Илья собрался проводить домой обезумевшую Евгению. И уже на пороге Матильда сунула в руку Евгении баночку и шепнула, чтобы та заставила Николая выпить всё до последней капли.

Когда Илья ушёл, Лея накинулась на мать со словами:

– Маменька, вы опять за своё? Мало вам было горя в жизни?

– Ты этого горя не видала! Нашла себе мужа да помалкивай. Подсунула мне Макара! Угораздило же тебя подобрать их тогда! Всю кровь из меня этот Макар выпил, – протараторила Матильда. – Так что не тебе меня судить, сама разберусь.

– Что с Колей теперь будет? – обеспокоенно спросила Лея.

– Не знаю, – ответила Матильда, – и с детьми не знаю, что будет.

– С какими? – глаза Леи удивлённо полезли на лоб.

– С детьми Лорана… – Матильда задумалась и вдруг резко засобиралась куда-то. Наказала дочке слушаться Лею и выбежала на улицу.