Зойкина квартира

Михаил Булгаков ЗОЙКИНА КВАРТИРА

Пьеса в трех актах

Действующие лица:

З о я  Д е н и с о в н а  П е л ь ц, вдова, 35 лет.
П а в е л  Ф е д о р о в и ч  О б о л ь я н и н о в, 35 лет.
А л е к с а н д р  Т а р а с о в и ч  А м е т и с т о в, администратор, 38 лет.
М а н ю ш к а, горничная Зои, 22-х лет.
А н и с и м  З о т и к о в и ч  А л л и л у я, председатель домкома, 42-х лет.
Г а н -Д з а -Л и н, он же Г а з о л и н, китаец, 40 лет.
Х е р у в и м, китаец, 28 лет.
А л л а  В а д и м о в н а, 25 лет.
Б о р и с  С е м е н о в и ч  Г у с ь -Р е м о н т н ы й, коммерческий директор треста тугоплавких металлов.
Л и з а н ь к а, 23-х лет.
М ы м р а, 35 лет.
М а д а м  И в а н о в а, 30 лет.
Р о б б е р, член коллегии защитников.
М е р т в о е  т е л о  И в а н а  В а с и л ь е в и ч а.
Очень ответственная  А г н е с с а  Ф е р а п о н т о в н а.
1-я  б е з о т в е т с т в е н н а я  д а м а.
2-я  б е з о т в е т с т в е н н а я  д а м а.
3-я  б е з о т в е т с т в е н н а я  д а м а.
З а к р о й щ и ц а.
Т о в а р и щ  П е с т р у х и н.
Т о л с т я к.
В а н е ч к а.
Ш в е я.
Г о л о с а.
Ф о к с т р о т ч и к.
П о э т.
К у р и л ь щ и к.

Действие происходит в городе Москве в 20-х годах ХХ-го столетия, 1-й акт в мае, 2-й и 3-й осенью, причем между 2-м и 3-м актами проходит три дня.

Акт первый

Картина первая

Сцена представляет квартиру Зои — передняя, гостиная, спальня. Майский закат пылает в окнах. За окнами двор громадного дома играет как страшная музыкальная табакерка: Шаляпин поет в граммофоне: «На земле весь род людской…» Голоса: «Покупаем примуса!» Шаляпин: «Чтит один кумир священный…» Голоса: «Точим ножницы, ножи!» Шаляпин: «В умилении сердечном, прославляя истукан…» Голоса: «Паяем самовары!» «Вечерняя Москва» — газета!» Трамвай гудит, гудки. Гармоника играет веселую польку.

З о я (одевается перед зеркалом громадного шкафа в спальне, напевает польку). Есть бумажка, есть бумажка. Я достала. Есть бумажка!

М а н ю ш к а. Зоя Денисовна, Аллилуя к нам влез.

З о я. Гони, гони его, скажи — меня нет дома…

М а н ю ш к а. Да он, проклятый…

З о я. Выставь, выставь. Скажи — ушла, и больше ничего. (Прячется в зеркальный шкаф.)

А л л и л у я. Зоя Денисовна, вы дома?

М а н ю ш к а. Да нету ее, я ж вам говорю, нету. И что это вы, товарищ Аллилуя, прямо в спальню к даме! Я ж вам говорю — нету.

А л л и л у я. При советской власти спален не полагается. Может, и тебе еще отдельную спальню отвести? Когда она придет?

М а н ю ш к а. Скудова ж я знаю? Она мне не докладается.

А л л и л у я. Небось к своему хахалю побежала.

М а н ю ш к а. Какие вы невоспитанные, товарищ Аллилуя. Про кого это вы такие слова говорите?

А л л и л у я. Ты, Марья, дурака не валяй. Ваши дела нам очень хорошо известны. В домкоме все как на ладони. Домком око недреманное. Поняла? Мы одним глазом спим, а другим видим. На то и поставлены. Стало быть, ты одна дома?

М а н ю ш к а. Шли бы вы отсюда, Анисим Зотикович, а то неприлично. Хозяйки нету, а вы в спальню заползли.

А л л и л у я. Ах ты! Ты кому же это говоришь, сообрази. Ты видишь, я с портфелем? Значит, [лицо] должностное, неприкосновенное. Я всюду могу проникнуть. Ах ты! (Обнимает Манюшку.)