Золя

Несколько позднее Золя напечатал в «Бьен пюблик» открытое письмо по поводу «Западни» (18/11 1877 г.). Адресовано оно было главным образом критикам «слева», республиканцам, которые обвиняли его в неправильном изображении рабочего класса, ремесленников.

Пока критики и карикатуристы изощрялись в нападках на «Западню», пришла еще одна неожиданная неприятность. Золя обвинили в плагиате. В газете «Телеграф» на самом видном месте, на первой странице, жирным шрифтом была набрана заметка о якобы совершенном Золя литературном воровстве. Ему вменялось в вину, что он использовал некоторые детали из книги Дени Пуло «Социальный вопрос». Обвинение было нелепо, ибо и раньше Золя обращался к книжным источникам при собирании материалов для своих романов. Это был метод его работы, который он и не думал скрывать. В научном труде требуется указание на источник, в романах это не принято. Только и всего. Однако такова уж была судьба «Западни». Подогретые скандальным успехом романа, профессиональные газетчики искали лишь повод, чтобы поразить читателя какой-либо сенсацией.

Французский историк Александр Зеваэс справедливо отмечал в монографии о Золя, что писатель задумал свой роман задолго до выхода книги Пуло, что наряду с ней он использовал и другие книжные источники, в частности «Словарь» Алфреда Дельво, из которого он почерпнул само название романа. Но и Дельво, в свою очередь, был не оригинален. Французское слово «L’assommoir», переводимое на русский язык как «Западня», приобрело в устах ремесленников Парижа новое значение. Им окрестили второразрядные кабачки, которые для рабочего человека были воистину коварной, зловещей западней. Зеваэс приводит куплеты известного рабочего шансонье Шарля Кольманса, распевавшего их в пору империи. Они были популярны в Париже задолго до появления книги Дельво и звучали примерно так:

Западня, что за Бельвилем,
Мне всегда как дом родной,
Там вчера меня избили
Из-за девочки одной.

Обвинение Золя в плагиате, впрочем, кончилось ничем. Золя ответил «Телеграфу» быстро и с достоинством. Письмо это представляет интерес, и вот его полный текст:

«Это правда, что я взял в «Sublim» («Возвышенное») некоторые сведения. Но вы забыли сказать, что «Le Sublim» не является произведением вымысла, романом; это книга документов, в которой автор цитирует услышанные слова и действительные факты. Он заимствует некоторые вещи сам, и это есть заимствование у действительности. Так как представился случай, я буду не менее счастлив поблагодарить автора публично за жаргонные слова, которыми его труд снабдил меня, имена, которые я смог там выбрать, и факты, которые я позволил себе взять. Книги о рабочих так редки. Книга г-на Пуло — наиболее интересная из них, потому-то я ею и воспользовался. Многие из моих собратьев читали ее с пользой, на что человек обычно не жалуется. Впрочем, обвиняя меня в плагиате, вы могли начать ваши искания издалека. Я укажу вам другие источники. Я черпал материалы также в трудах г-на Жюля Симона и г-на Леруа-Болье. До сих пор меня обвиняли во лжи, которую я допустил в «Западне», теперь меня хотят поразить громом, потому что заметили, как я опираюсь на очень серьезные документы. Все мои романы написаны этим методом; я окружаю себя библиотекой, горой заметок, прежде чем взяться за перо. Ищите плагиат в моих предшествующих работах, и вы сделаете великолепные открытия.

Я только удивляюсь, что авторы словарей арго, которые у меня под руками, еще не обвинили в воровстве.

Я удивляюсь особенно, что доктор В. Маньян не начал процесс против меня, потому что я заимствовал целые фразы из его прекрасной книги «Алкоголизм».

Если существует правило указывать в конце романа источники, то я думаю, что поступлю хорошо, сославшись на труд Дени Пуло наряду со многими другими. Но что для меня особенно важно, так это мои сцены, мои персонажи, жизнь, изображенная в моем произведении, все то, что составляет в целом «Западню».

Золя начинал привыкать к ругани, которая неслась со всех сторон в адрес «Западни». Но в тучах, нависших над его произведением, иногда появлялись просветы.

В начале января 1877 года «Фигаро» предоставило трибуну Альберту Вольфу: «Западня» написана с огромным талантом, и в ней поразительно схвачена жизнь предместий именно такой, какова она есть на самом деле». В июне того года Анатоль Франс выступил со статьей в газете «Тан»: «Эту книгу нельзя назвать приятной, но это мощная книга». Двадцатидевятилетний Гюисманс опубликовал в брюссельской газете «Актюалите» небольшой этюд, в котором с восторгом говорил о новом произведении Золя: «Ах! Кричите, шумите, краснейте, если вы способны, говорите: «Западня» — это простонародие и чернь, толкуйте, что грубые слова сбивают вас с ног. Что нужды!.. Как можно, чтобы все эти люди смели отрицать бесценный талант этого человека, его неповторимую мощь, его размах, его исключительную силу, проявленную в эпоху рахитизма и апатии!»