Золочёные Латунные Кости

Она втянула голову в плечи в ожидании, что я буду защищать интересы компании против своей выгоды как инвестора.

Я разочаровал её.

Я не понимал, о чём она говорит, такого рода вещи оставляю за ней. Она понимала и наслаждалась этим при любом удобном случае.

К нам присоединился Плеймет, пытавшийся подменить Дина. Он принес чай, но его сильно шатало, чтобы справиться с наливанием в чашки.

Морли сказал ему:

– Прижми задницу, кореш! Ты похож на чёрта.

Я сказал:

– Он стал на двести процентов лучше, чем до того, как пришёл сюда.

Палёная возилась с бумагами, проявляя всё более усиливающуюся нервозность. Наконец, её прорвало:

– Заберите его в холл напротив, парни. Заберите в соседнюю комнату. Заберите куда угодно отсюда. У меня уйма работы. Мне нужен покой, чтобы выполнить её.

На лице Морли промелькнула усмешка убийцы. Плеймет выглядел раненым в самую душу.

– Как прикажите, так и сделаем, – сказал я. Собрав картины Птицы и рисунки Пенни, мы перешли в комнату Покойника.

– А здесь теплей, – с сарказмом произнёс Морли.

Плеймет нашёл себе место на лучшем стуле.

– Боль меньше одной десятой, чем было, но я всё ещё обессилен.

Он принес с собой чай и наливал его в сидячем положении.

– Это пройдёт, – сказал я. – Старые Кости абсолютно уверен. Главное сейчас просто заставить Дина кормить тебя, пока ты не наберёшь свой боевой вес.

– Как думаешь, он надолго? – Плеймет ткнул пальцем в сторону Покойника. – Чувствую, боль снова начинает нарастать.

– Не знаю. Он непредсказуем. Микстура, которую принёс Колда, не действует?

Плеймет натряс в чайную чашку пыль в виде бурого порошка.

– Эта чудесная дымная задница работает, Гаррет, но только замедляет дьявола. Если я буду полностью выполнять распоряжения Колды, то, чтобы умереть, мне понадобится в три раза больше времени.

В его голосе явно слышалось напряжение.

Морли, тем временем, изучал произведения искусства, словно решил выучить каждый мазок и карандашную линию.

Плеймет сказал:

– Мне кажется, я видел где-то человека с картины.

– Год-полтора назад? Неприятности в Мировом Театре?

Плеймет посмотрел ещё раз.

– Я понял, кого ты имеешь в виду. Но это другой человек, возможно, старший брат.

– Барат Алгарда был единственным ребёнком в семье.

– Я узнаю его. Кто-то из местных. Давно, я ещё был ребёнком. Но… – он сильно нахмурился.

– Что? – спросил я.

Морли выпалил:

– Ты прав, он действительно похож на гадёныша Алгарду, но не совсем. Видишь шрам? – указал он.

Плеймет не обратил на него внимания.

– Человек, которого я вспомнил, был похож на этого больше тридцати лет назад. Шрамы и всё остальное.

Я ощутил то приятное чувство, которое появляется, когда натыкаешься на что-то важное, хотя в действительности не знал, стоящая ли это зацепка.

Плеймет стукнул себя по макушке.

– Снадобье уже подействовало, ничего не могу вспомнить. Знаю только, что он был злодеем, который должен был давно умереть.

Плеймет замычал, его подбородок упал на грудь. Морли заметил:

– Это какой-то обалденно вырубающий порошок.

– Но с умеренной рыночной ценностью. Иначе, Колда только его и делал бы.

– Я не люблю говорить плохое о твоих друзьях, Гаррет, но Колда…

Палёная сунулась в комнату.

– Ты что, не слышишь, как стучат в дверь, Гаррет?

– Нет.

Я услышал только сейчас, потому что она открыла дверь в коридор. В любом случае, открывать дверь не входит в мою компетенцию.

– Кто там?

– Я полагаю, что узнаем, если кто-нибудь откроет.

Стук наводил на мысль, что там кто-то очень расстроенный.

Палёная раздражённо фыркнула, что больше подходило бы одной из наших недавних гостей, молодым совершеннолетним леди. Она с топотом прошла через холл.

Морли сказал:

– Если бы она была человеком, то я решил бы, что её замучил ПМС.

Примерно так и есть. Он у неё скоро наступит.

– Я, возможно, и сам пересекался с этим парнем когда-то.

73

Палёная отвела Барата Алгарду в комнату Покойника. Настроение у него было не очень хорошее, но заявился он быстро. Сеточного шлема на нём не было, скрывать он ничего не собирался.

Барат Алгарда был крупным человеком, размером с Плоскомордого, уродливым и неопрятным. Он походил на неудачливого головореза, сидящего без работы из-за действий Дила Шустера против теневой экономики. Этот образ поддерживался им самим. Это создавало у людей ложное впечатление о реальном Барате Алгарде. Он был столь же умен и быстр, как и его потомки женского пола. У него был единственный талант в магии, но очень сильный, он обладал внутренним сопротивлением к зондированию сознания со стороны Покойника.

Алгарда был смуглей и шире, чем Кара и Кеванс. Кара походила на свою мать, которую я видел когда-то в качестве призрака. Кеванс получила больше по отцовской линии, она никогда не была бы красавицей.

Алгарда едва взглянул на Покойника:

– Ну?

Палёная осталась стоять в дверях, наверное, чтобы успеть среагировать, если Алгарда станет активно враждебным. Он становился таким раньше, когда думал, что его дочерям угрожают.

– Кеванс объяснила, что происходит?

– Честно? Не совсем. У меня сложилось впечатление, она считает, что её несправедливо обвиняют.

– Вполне возможно.